Читаем Самый Лучший Ветер полностью

Я обернулся и медленно показал ему средний палец, с удовольствием отмечая, что мог бы его усыпить в одну секунду, если бы захотел. Или даже мог бы полечить, вон у него какая-то гадость в почке и свежий порез на большом пальце левой руки. Я даже потянулся подправить ему рану, не обращая внимания на его прыжки и вопли, но тут они резко оборвались, потому что в коридор вышел Далин.

— Рыбка? — злобно прошипел гном, треснув Смирнова сзади по плечу, да так, что тот чуть не упал. — Пойдем, гад такой, выдам тебе рыбку.

Смирнов пытался что-то ему сказать, но гном не слушал, а толкал его перед собой, зажав ему плечо железной хваткой и не давая выкрутиться.

— Чтоб она сгорела, рыбка твоя, — приговаривал Далин, не обращая внимания на слова сопротивляющегося Смирнова и на него самого. — Вместе с тобой, бандитская твоя рожа. Никогда еще такого рейса бестолкового не бывало, а все через тебя, угораздил же черт связаться с тобой! Меньше чем за полторы тыщи такие муки принимать!

Я довольно отвернулся от них и через лобовое стекло посмотрел на наш, ставший таким родным и спокойным ангар. В магическом свете я увидел разогнавшегося было к нам сердитого и беспокоящегося Микешку, которому пришлось резко затормозить, с оторопью разглядывая деловитого и по-настоящему серьезного Кирюшку. Ну, эти сами разберутся, хмыкнул я, устраиваясь в кресле поудобнее. Никуда я сейчас не спешил, и даже завтрашний рейс обратно в Новониколаевск заботил меня очень мало. Я просто ощутил себя дома, пусть и жил тут всего ничего, так что пусть все подождут до завтра, ну или хотя бы до вечера.





Конец

Хабаровск, 2020


Перейти на страницу:

Похожие книги

Библиотекарь
Библиотекарь

«Библиотекарь» — четвертая и самая большая по объему книга блестящего дебютанта 1990-х. Это, по сути, первый большой постсоветский роман, реакция поколения 30-летних на тот мир, в котором они оказались. За фантастическим сюжетом скрывается притча, южнорусская сказка о потерянном времени, ложной ностальгии и варварском настоящем. Главный герой, вечный лузер-студент, «лишний» человек, не вписавшийся в капитализм, оказывается втянут в гущу кровавой войны, которую ведут между собой так называемые «библиотеки» за наследие советского писателя Д. А. Громова.Громов — обыкновенный писатель второго или третьего ряда, чьи романы о трудовых буднях колхозников и подвиге нарвской заставы, казалось, давно канули в Лету, вместе со страной их породившей. Но, как выяснилось, не навсегда. Для тех, кто смог соблюсти при чтении правила Тщания и Непрерывности, открылось, что это не просто макулатура, но книги Памяти, Власти, Терпения, Ярости, Силы и — самая редкая — Смысла… Вокруг книг разворачивается целая реальность, иногда напоминающая остросюжетный триллер, иногда боевик, иногда конспирологический роман, но главное — в размытых контурах этой умело придуманной реальности, как в зеркале, узнают себя и свою историю многие читатели, чье детство началось раньше перестройки. Для других — этот мир, наполовину собранный из реальных фактов недалекого, но безвозвратно ушедшего времени, наполовину придуманный, покажется не менее фантастическим, чем умирающая профессия библиотекаря. Еще в рукописи роман вошел в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».

Антон Борисович Никитин , Гектор Шульц , Лена Литтл , Михаил Елизаров , Яна Мазай-Красовская

Фантастика / Приключения / Социально-психологическая фантастика / Попаданцы / Современная проза