Самый опасный человек

Влезать в это дурно пахнущее дело ни малейшего желания не было. И в то же время отказать он не мог. Должок был за человеком со Старой площади. Огромнейший, можно сказать, на всю оставшуюся жизнь. Потому что именно из-за него тогда, в далеком уже девяностом году прошлого века, произошла самая настоящая бойня в Южной Америке, в которой схлестнулись сразу несколько спецслужб. Удача тогда улыбнулась ТОМУ САМОМУ БОЛЬШАКОВУ. Она всегда на стороне сильнейших.

— Через несколько часов сюда нагонят толпу парней из Лэнгли, — пояснил Большаков. — И нас начнут активно разыскивать. Так что нам бы неплохо, отработав задачу, отсюда смыться.

— Понятно. И?..

— И не мог бы ты в связи с этим выйти на контакт с одним министром?

— Обороны? — хмыкнул человек со Старой площади. — Чтобы выслал за вами тяжелый авианесущий крейсер и пару подводных лодок?

— Неплохая мысль, — согласился Большаков. — Только меня интересует совсем другое министерство.

— И какое же? — и покачал головой, услышав ответ. — Да ты у нас стратег.

— Где уж мне, — отозвался Большаков. — Просто в гостях уж больно надоело. Домой хочется.

— Добро, — раздалось в ответ. — Постараюсь что-нибудь придумать. Свяжись со мной через пару часов.

Глава пятьдесят четвертая. Пять сторон света

В дверном проеме показалась голова Михаила.

— Можно?

— Проходи. — Большаков застегнул молнию на сумке.

— Уезжаете?

— Через час.

— И не вернетесь?

— Нет.

— А я?

— А тебе, Миша, лучше отсюда исчезнуть. В любом направлении и побыстрее.

Тот приземлился на краешек дивана. Тяжко вздохнул.

— Далеко не убегу.

— Это точно, — согласился Большаков. А Котов молча кивнул. — Не тот случай.

— Отловят, — молвил несчастный. — И тут же намотают десять пожизненных сроков. А отбывать я их буду в самой поганой тюряге самого строгого режима.

— Точно, — кивнул Большаков. — Измена Родине, сотрудничество с иностранными спецслужбами и все такое прочее. Это серьезно.

— Или просто грохнут.

— И такое возможно, — вступил в разговор Котов. — Если сор из избы не пожелают выносить. В этом случае тебя потом наградят посмертно и назовут героем.

— А оно мне надо? — взгрустнул Михаил. Помолчал и озаботился исконно русским вопросом: — Что делать-то?

— Вариантов в твоем случае немного, точнее, всего один.

— И какой же?

— Вернуться на Родину.

— В Россию, что ли?

— А у тебя есть другая Родина?

По губам Михаила пробежала горькая усмешка.

— Думаете, тюрьмы у вас лучше, чем в Штатах?

— При чем тут тюрьмы? — удивился Большаков. — За что тебя сажать-то?

— Ну, за измену Родине, например.

— Не тот случай. Я тут переговорил кое с кем, — постарался он успокоить бывшую красу и гордость CIA. — Тебя нормально примут и даже трудоустроят. По специальности.

— Вот как? — Михаил действительно начал понемногу успокаиваться.

А действительно, какой смысл бренчать нервами? Все уже случилось и закончилось персонально для него не так уж и плохо. По сравнению с некоторыми из бывших коллег.

— Именно, — кивнул Большаков. — Бывший сотрудник ЦРУ твоего ранга без дела у нас не останется. Зарплату как на прежнем месте службы, правда, не обещают, зато…

— Зато от алиментов точно избавлюсь, — улыбнулся Михаил. Впервые за все время разговора.

— Грех жалеть деньги детишкам, — укоризненно проговорил Котов. А его шеф молча кивнул.

— Каким, на хрен, детишкам?!! — взревел маралом тот. — Не было никаких детей и нет.

— За что же тогда платить? — удивился Котов.

— Ты не знаешь законов USA. — Михаил беззвучно выругался. — При разводе с помощью умелого адвоката бывшего мужа запросто можно ободрать как липку. — Тяжко вздохнул. — Как раз мой случай. Эта сука оттяпала у меня оставшийся от родителей дом и отсудила неплохие средства на собственное содержание.

— Она у тебя инвалид, что ли? — поинтересовался Котов.

Сам, помнится, когда-то проходил через все это. Было о чем вспомнить.

— Да хрен там! — буркнул Михаил. — Здоровая, как кобыла. Триатлоном, стерва, занимается и от груди больше сотки жмет.

— Значит, так, — подвел итог разговору Большаков. — Прямо сейчас выходишь из дома, ловишь такси и едешь к российскому посольству. Позвонишь по этому номеру, — протянул Михаилу листок бумаги, — представишься и спросишь Николая Николаевича. Он уже в курсе всех твоих дел.

— А потом?

— Все. Завтра будешь в Москве. — Протянул руку: — Прощай.

— Прощайте. — Михаил встал и направился в направлении новой жизни. Без алиментов, заметьте. — Спасибо, что не грохнули.

Часть двенадцатая

Глава пятьдесят пятая. И там, где был дороги поворот…