Самый синий из всех

– Гипотетически? Сказала бы его родителям.

– Ну мам!

– Ладно-ладно. Думаю, я бы постаралась обратить его внимание на все, ради чего жить все-таки стоит. Что есть в мире прекрасного. Что он любит.

Я задумчиво киваю. В этом есть здравый смысл.

– Мне надо начинать волноваться? – спрашивает мама после паузы.

– Что? – переспрашиваю я, очнувшись от мыслей. А потом с ужасом понимаю, что она могла подумать. – Нет, мам, нет! У меня все прекрасно! Я же говорю, это чисто гипотетически.

Мама все еще смотрит на меня с недоверием, так что я растягиваю губы в улыбке и преувеличенно радостно рассказываю, как прошел мой день. Конечно, я умалчиваю и о Егоре, и о Лере, и о том, какими глазами смотрела на меня Оксана. Мне становится чуточку жаль, что я не могу обсудить с мамой вещи, которые меня по-настоящему волнуют. То, чего я боюсь. Мама вряд ли меня поймет. Иногда мне кажется, что она до сих пор носит розовые очки: видит и слышит только то, что хочет видеть и слышать, а остальное игнорирует. Как будто для того, чтобы плохое не случалось, достаточно просто все время думать о хорошем.

Кажется, мой рассказ успокаивает маму. Она с улыбкой отряхивает руки от пены и отправляется на кухню шуршать пакетами. За едой мы снова болтаем, но обе витаем где-то далеко. Мама даже не замечает, что я сбегаю, не доев картофельную запеканку.

Мне хочется побыть одной. Я снова раскрываю блокнот, но на этот раз следую маминому совету и пишу в верхней части страницы:

«10 ПРИЧИН ОСТАТЬСЯ»

Что же он любит… Я радостно подпрыгиваю на кровати и, высунув от усердия язык, записываю пункт номер один: театр! Так, что дальше? Не знаю, насколько серьезными должны быть пункты, но, может, запах дождя подойдет тоже? Я записываю его под номером два и снова погружаюсь в размышления. Хм, понятия не имею, что еще ему может нравиться. Удивительно, но я ни разу не замечала у него каких-то хобби или привычек, ни разу не слышала, как он говорит, какую музыку любит или фильмы… А может, просто не слушала?

Я хватаю подушку и в отчаянии бьюсь об нее головой. Так я ему не помогу! Этого недостаточно! Рассеянно скольжу взглядом по подоконнику и вдруг замечаю неприметный бордовый корешок.

Я вскакиваю и вытягиваю книгу из-под завалов барахла. Это «Пигмалион», пьеса Бернарда Шоу. Я купила ее на книжном развале и прочитала за один вечер, настолько она меня увлекла. Может, Андрею она тоже понравится?

Я хватаю ручку и пишу на первой страничке: «Думаю, из тебя получится отличный Хиггинс. Аноним». Готово.

Только как теперь передать эту книгу Андрею? И как узнать, что еще ему нравится?

8:30 – объект на уроке физкультуры. Пробраться в мужскую раздевалку? Ну уж нет!

10:15 – объект во время перемены после английского вышел в коридор, но возле рюкзака все время кто-то крутился.

12:20 – объект в столовой, съел всю гречку. Два кусочка хлеба тайком завернул в салфетку и непонятно зачем положил в рюкзак. Для птиц?

13:15 – объект получил «отлично» за контрольную по физике. Единственный из всего класса.

15:05 – объект ушел, уроки закончились. Кажется, миссия провалена. Черт.

Может, на репетиции повезет?

– Всем доброго дня! – приветствует нас Тор, поднимаясь на сцену. – Рад сообщить, что у нас ни одного дезертира. Продолжаем в полном составе! И в компании Анны Викторовны, которая любезно согласилась помочь с постановкой. Прежде чем мы начнем, хочу напомнить вам о главном правиле театра: на сцене нельзя врать. Зрителя нельзя обманывать, он сразу почувствует, что вы изображаете. На сцене надо проживать то, что вы играете. Искать в персонаже точки соприкосновения, за которые можно зацепиться. Этому мы еще научимся, а пока давайте, поднимайтесь на сцену. Для начала просто походите по ней, познакомьтесь… Чтобы не бояться.

Легко сказать! Я пытаюсь разглядывать сцену, но взгляд то и дело возвращается к зрительному залу. Отсюда ряды кресел кажутся почти бесконечными. И все эти люди будут пялиться на меня…

– Сейчас я буду давать небольшие задания, – продолжает Тор. Он уже спустился и теперь наблюдает за нами из зала. – А вы постарайтесь честно их выполнять. Только не смотрите на других, сосредоточьтесь на своей задаче. Итак, представьте, что вы строитель, который потерял рулетку и теперь должен измерить сцену шагами. Вперед.

Я незаметно оглядываюсь и замечаю на лицах остальных то же замешательство, что и у меня. Лера вообще выглядит так, словно переживает острый приступ несварения! Первой, как ни странно, начинает Оксана. Покраснев до корней волос, она принимается широко шагать, размахивая руками, как робот. Я тихо хмыкаю, но смех получается нервным. А затем закрываю глаза и делаю неловкий шаг.

Вскоре по сцене ходят уже все. Градус неловкости чуточку падает. Когда каждый выглядит по-идиотски, это становится нормой.

– Теперь вы все статуи, произведения искусства! – командует Тор. – Замрите в какой-нибудь позе. А Тимофей и Андрей – искусствоведы, их пригласили, чтобы оценить вас. Их задача изучить вас до мелочей.