Самый Странный Бар Во Вселенной

– В моей стране, – сказал он, – принято пить не за страну, а за всех милых девочек. Сейчас я выпил с вами за вашу страну, а вы выпьете со мной за всех милых девочек в Дании. Skaall!

Третья порция виски последовала за двумя предыдущими с той же легкостью, в одно движение. Макклинток снова потратил чуть больше времени. Он наморщил лоб и, казалось, о чем-то серьезно призадумался.

– Это был тюремный капеллан, Боже благослови его душу, – сказал он. – Он объяснил мне, что прибыль от преступной деятельности не… не равна потраченным усилиям. Он заставил меня увидеть, он сказал мне, что… – Макклинток отвернулся от собравшихся и громко рыгнул.

Полицейский Коэн внимательно посмотрел на него, затем обратился к остальным и быстро заговорил:

– Я когда-нибудь рассказывал вам о том, как разыскивал жену? Я нашел ее, а она прямо-таки спятила. Она ведь сбежала от меня и говорила, что я же во всем и виноват. Это было… – Он положил руку на плечо Макклинтока, но Диппи стряхнул ее.

– Я в порядке, – сказал он. – Наполняйте стаканы.

– Вам не нужно пить так быстро, – ровным голосом заметил Эвальдт. – Именно так человек – как вы сказали? – напивается, если он не датчанин.

– Говорю вам, я в порядке, – сказал Макклинток, – и я знаю, как быстро могу все проглотить. Наполняйте стаканы, мистер Коэн.

Мистер Коэн согласился. Последние капли вытекли из второй бутылки виски, когда бармен разливал следующую порцию; ему пришлось открыть третью бутыль.

Профессор Тотт заметил:

– Фактически в словах капитана есть некоторый смысл, хотя причина все-таки в другом. Все дело в разжижении, в неспособности организма поглощать жидкость в любой форме. Будьте любезны, смешайте мне еще один «Манхэттен», мистер Коэн.

– «Манхэттен»? – переспросил Эвальдт. – Я их помню; они хороши. Будьте так добры, сделайте и мне один. – Он обернулся к Макклинтоку с милой улыбкой. – Это – не в счет состязания, просто добавка для удовольствия. Но вы правы, господин профессор; мне надо привести себя в порядок.

Он направился в сторону туалета, но тут его остановил Макклинток:

– Эй, вот этого не надо! Я видел, как один такой тянул время, когда я пил с тремя Стрэнаханами в Чи.

– Почему бы вам не пойти вместе? – спросил Тотт. – С полицейским Коэном, который проследит, чтобы не было нечестной игры. В конце концов, он представляет закон и его беспристрастию можно доверять.

Когда все трое удалились, профессор обратился к мистеру Коэну:

– Мне, конечно, очень неприятно это говорить, но, кажется, ваш друг Диппи Луи начинает трещать по швам.

– Не верьте глазам своим, – сказал мистер Коэн. – Вспомните, как Финн Маккул повстречал шотландского великана, а его жена испекла сковородку в пироге. Таковы уж его приемы. Не хотите ли заключить пари, что он свалит этого шведа под стойку раньше, чем упадет сам?

– Доллар, – сказал Тотт, и они обменялись рукопожатием через стойку бара; трое посетителей вернулись и обнаружили, что «Манхэттен» и стаканы с виски выстроены в ряд и поджидают их. Эвальдт справился со своей порцией так же быстро, как прежде, затем подхватил «Манхэттен» и начал медленно потягивать его. Он заметил Макклинтоку:

– Вы неплохо пьете для ирландца. Я поднимаю бокал за вас. Хоп, Эйре!

«Манхэттен» последовал за виски. Казалось, в горле у Макклинтока что-то застряло, когда он осушал очередной стакан. Полицейский Коэн посмотрел на него обеспокоенно, а мистер Коэн – вопросительно, но Эвальдт просто показал жестом, что требует снова наполнить оба стакана. Макклинток пристально разглядывал свою порцию виски, во взгляде его смешались ужас и восторг, потом он нервно сглотнул и начал потягивать напиток; его кадык судорожно дергался. Эвальдт все так же легко управился с очередным стаканом и приподнял «Манхэттен».

– За это я заплачу, – сказал он.

Макклинток заговорил:

– Это он дал мне работу, верно вам говорю. У меня было несколько кусков, да, несколько скачков, но… запомните мои слова, друзья, преступление не приносит дохода.

– Никогда не думал, что доживу до этого дня, – сказал полицейский Коэн. – Полторы бутылки на брата. Луи, вы – гордость нашего народа.

– Это верно, – заметил Эвальдт. – После датчан поляки – самые лучшие выпивохи. Теперь давайте возьмем что-нибудь другое; в первый-то раз выбирали вы. Мистер Коэн, у вас есть русская водка?

– Не, этто не для меня, – сказал Макклинток. – Не для меня. – Он торжественно посмотрел на Тотта, дважды подмигнул и произнес: – Вы правы, перфессор. Нужно время для шока… фекта. Думаю, мне… надо минуту посидеть до следующего раунда.

Он сделал четыре или пять шагов по направлению к одному из столов и тяжело опустился на скамью, глядя прямо перед собой. Эвальдт, на которого выпитое не оказало никакого воздействия (только нос покраснел), заявил:

– Итак, я победил, и мне должны заплатить.

– Еще нет, – ответил полицейский Коэн. – Он не сдался, просто отдыхает между раундами. Он вернется. – Правда, особенной убежденности в его голосе не слышалось.