Сансара. Оборот третий. Яйца Нимиры

Слева от лестницы прорезалось окно. Только когда оно прорезалось, я сообразил, что обычных окон в небоскрёбе не было вообще, глухие стены. Из окна высунулась квадратная голова.

— Сэр, — сказал я, — всё это дикое недоразумение. Мы вам не враги, у нас просто альтернативная логика…

— А-а-а, — протянула голова и вынула нос.

Я зажмурился…

По скользким от мозгов ступенькам ползти было не только неприятно, но и тяжело. И как я до сих пор не блеванул? Всё моя выдержка!

— Костя, доложи обстановку! — крикнула сверху Диана, немного тормознув.

— Жопа! — доложил я.

— При мне. Жду. А обстановка-то как?

— Смотри выше…

— Выше Фиона, она уже выбралась на крышу.

— Блин, ты прикалываешься, или тупишь?

— Я в тебе боевой дух поднимаю, твоими же методами, дебил!

— Сама дура!

— Во-во, давай, посердись, только руками работай интенсивнее.

Когда справа прорезалось очередное окно, я и вправду заработал интенсивнее. Однако из него высунулся, внезапно, ящер человеческих размеров и, внимательно на меня поглядев, спросил:

— Пхакхинтоска есть?

— Дома забыл! — ответил я.

— Плохо без пхакхинтоски. На, держи.

Он протянул мне блестящую металлическую трубочку в палец длиной. Я взял.

— Спасибо, это мне очень поможет.

— Ещё бы! Я без пхакхинтосок из дома не выхожу. Но тут я пока вообще не выхожу, в карантине сижу.

— Болеешь?

— Не. — Ящер закурил сигарету. — Три дня назад прилетел по работе. Местные диадемо-заразы боятся, надо две недели в карантине отсидеть. А то как начнут взрываться… Это очень плохо для бизнеса, когда партнёр взрывается.

— Ну, это да, — глубокомысленно согласился я.

— Ладно, бывай, друг. Пхакхинтоску можешь себе оставить, в ней на два-три раза.

Окно заросло. Мир стал чуточку понятнее. Непонятно только, что, блин, за пхакхинтоска, и на кой хрен она мне сдалась. Куда её, в трусы, что ли, совать?

Я сунул пхакхинтоску в рот, сжал зубами. Зубы чего-то там нажали, и пхакхинтоска завибрировала. Невнятно выругавшись, я поспешил её выдернуть.

— Ты чего там застрял? — крикнула Диана.

— Я тут тебе идеального партнёра нашёл, доползём — познакомлю!

Однако пхакхинтоска тут же показала, что она способна на нечто большее, чем быть партнёром Дианы. Она отчётливо потянулась вверх, потом самопроизвольно повернулась параллельно горизонту и удлинилась.

— Э, ты чего? — удивился я.

Пхакхинтоска тянула. Понадеявшись на великий авось, я схватился за неё двумя руками и полетел. Перед глазами спокойно проплывали ступеньки лестницы, Диана.

— Вот ублюдок, — прокомментировала она, увидев меня.

— Служу России, — скромно отозвался я.

Палочка хоть и была гладкой, но руки по ней не скользили. Больше того, я, кажется, даже пальцы разжать не мог. Прям система безопасности целая. Слава тебе, безымянный ящер!

На жёлтом небе появилась чёрная точка. Она стремительно приближалась, росла и превращалась в космический корабль.

— Ша-а-арль! — крикнул я, покачиваясь в восторге.

— Уррраааа! — заорал ворон, который Шарля не знал, но чувствовал, что это хорошо.

Диана понеслась вверх с такой скоростью, будто ей в известное место ракету вставили. Фиона прыгала по крыше, размахивая руками. А я летел всё выше и выше. Как остановить пхакхинтоску, ящер мне не объяснил. Я дёргался, матерился. Шарль приближался…

Вот прямо в воздухе с корабля опустился трап. Я попытался хоть немного скорректировать траекторию полёта, но не слишком преуспел. Миновав трап, долбанулся сперва руками с пхакхинтоской, а потом головой о борт и отключился с радостной мыслью: «Я дома!»

Глава 14

— Она на меня наорала.

Слова эти, произнесённые мрачным Шарлевым голосом, стали первыми словами, что я услышал на корабле. Таком родном и хорошем корабле.

Я открыл глаза. Так-с, лежу на боку, сзади подушка подложена, чтоб на болты не перевернулся. Спина гудит, но терпимо.

В каюте всё как прежде, то есть, никак. Шарль, даже переродившись, не стал уделять много времени быту. Честное слово, такое ощущение, будто копия его сознания в бортовом компьютере более человечна, чем оригинал.

— Чего говоришь? — хрипло спросил я и прокашлялся.

— Она. На меня. Наорала, — повторил Шарль. — Как на дворника.

— Диана, что ли?

— Именно.

— А… Ты мне, в смысле, жалуешься?

— Я? Тебе?! Ты говоришь с холодным и безэмоциональным сознанием, со сверхразвитым интеллектом! С чего бы это мне жаловаться? Я предъявляю претензии, Константин. Помнится, ты говорил, что Диана меня уважает и будет поднимать мою самооценку. Так вот: я этого не ощущаю. Тебе следует научиться лучше разбираться в людях.

— Да ладно тебе, не ной. — Я осторожно перевёл себя в сидячее положение. Заодно обнаружил, что на мне даже трусов нет, а ещё — что я чистый. — Хм, а вот интересно, кто меня раздевал и мыл?

— Не имею ни малейшего понятия, — отрезал Шарль. — Эта так называемая Диана потребовала отключения всех систем наблюдения.

Я негромко заржал:

— Ага, ясно. Ну, ты прав, гений, догадаться, кто мыл и раздевал — невозможно. Если уж ты не допёр — мне и пытаться нечего.