Сатана. Биография.

В Гемаре (Хагига 4-5) рассказывается, что мудрецы затруднялись понять значение слов Писания: "есть кончина без суда" (Мишлей. 13.23) и обратились за истолкованием к Ангелу смерти. Им была поведана история, как одна женщина погибла по неосторожности.

Далее в Гемаре говорится: «Спросил р.Биби бар Абайе у Ангела смерти: разве у вас есть право поступать так, и забирать душу человека прежде назначенного (Богом) времени? И сказал Ангел смерти, а разве не сказано: "есть кончина без суда?" Но душу её до назначенного ей времени я не забираю, а помещаю в хранилище. Спросил его р.Биби бар Абайе: А что делаешь ты с годами положенной ей жизни? Сказал Ангел смерти: если находится мудрец, который отказывается от сладостей этого мира, я добавляю ему лета жизни".

Итак, мы видим, что в иудаизме Ангел смерти - чисто служебное создание, которое в известных условиях может выступать покровителем и собеседником праведников.

Представление о сатане как о свободном существе, наделённом злой волей, встречается лишь на периферии еврейской религии, в частности, в некоторых апокрифах, в то время как в христианском мире это представление лежит в основе вероучения.

Намёки на это отношение к силам зла можно уловить уже в Евангелии, а в устах апостола Иоанна оно звучит вполне явно: «Вначале дьявол согрешил» (1 Иоан 3.8). И в этом, на мой взгляд, состоит главное отличие христианской картины мира от еврейской. Иудаизм понимает ангельский мир как функциональный мир энергий, христианство – как мир самоценных личностей.

В статье «Афины и Иерусалим» я пробовал показать, в какой мере условным является тезис о том, что иудаизм – это последовательный монотеизм, в противоположность христианству, как бы троящему божество. Я пробовал показать, что в этом случае различия имеют место в общей культуре оформления мировоззрений – рационалистической в случае христиан, и «фольклорной» в случае евреев. Однако в вопросе природы ангелов разномыслие затрагивает сами религиозные основы. Учения евреев и христиан об ангелах - это в большей мере два разных видения мира, нежели два разных языка.

Именно поэтому в рамках иудаизма сатанизм невозможен. Возможно другое, возможна каббала, как «исходно разрешённый» вид колдовства (см. Сангедрин 67.а), и возможно в принципе позитивное отношение к смертоносной служебной силе, которое демонстрируется в беседе р. Биби бар Абайе с Ангелом смерти (Хагига 4).

В этом отношении особого внимания заслуживает роман Булгакова «Мастер и Маргарита». Позитивное отношение Булгакова к Ангелу смерти (которого он считал главным героем романа) не имеет ничего общего с сатанизмом его современника Кроули.

Мне думается, что стихийно сложившийся культ булгаковского Воланда в каком-то смысле развивает еврейскую линию «сатанизма».

Арье Барац

http://www.abaratz.com/index.php?page=fil19.htm