Сателлит для Богини

Ветра свист и шаг вперед…

Разобрал я и понял, что Миху, что говорится, торкнуло. Он ухватил свою старенькую, но любимую акустику, и уселся на край кровати, отпихнув от себя женские ноги. Музыка – единственное, что заставляло его забыть об умилении перед спящими женщинами. Девица заворочалась и недовольно заворчала.

- Заглохни, – грубо оборвал ее Мишка.

Впрочем, в такой момент и я лез под руку только тогда, когда меня просили. Пошлет так далеко, что дорогу назад не найдешь. Миха перебрал струны, прислушиваясь к извлекаемым звукам, затем наиграл мотив, который напевал недавно, еще раз, глядя в текст, и выдал мелодию, велев: - Давай, Шаляпин.

Я тут же с готовностью сел рядом.

Сердце замерло в груди.

Ветра свист и шаг вперед.

Сколько бога не моли,

Наступил и твой черед…

Девушка села на постели, похлопала сонными глазами и подползла к нам ближе.

Плачет ангел за спиной,

О спасении забыв.

Он прощается с тобой.

Вот и все, уже обрыв…

- Круто, – изрекла девица, нависая над плечом Михи.

- Свали, кукла, – велел наш соло-гитара-диктатор.

- Малыш, не мешай, – более мягко поддержал я.

Открылась дверь, и в комнату ввалился Штурм. Он рассмотрел представшую ему композицию, тряхнул мокрыми волосами, кинул в девицу полотенцем и упал на тот стул, на котором сидел я. Девушка фыркнула, демонстративно скривилась, показывая мокрое полотенце, но мы уже не обращали на нее внимания.

- Мрачняк, – заявил Миха.

- Что писалось, – пожал я плечами.

Штурм пробежал глазами по тексту и тряхнул головой, обрызгав нас с Мишкой водой с волос.

- Нормально. Как раз под состояние, – решил он. – Давайте еще раз.

Краткий миг, глухой удар.

Сердце замерло в груди.

Жизни кончился угар.

Только ангел позади.

Миха остановился, глядя на меня.

- Мрачняк, – повторил он.

- А мне по кайфу, – встрял Штурм.

Я промолчал. Идея ребят зацепила, это было видно. Мишка продолжал наигрывать, Штурм машинально отбивал ритм ногой, я думал. «Прорыв» – решение основной проблемы, главное, пройти отборочный тур. Но остаются еще насущные проблемы.

1. Сколько отче отстегнет ноликов своему сыну?

2. Где жить?

3. Что кушать – зависит от первого пункта.

Вывод: нужно проверить карту. И со съемом разобраться. В коммуналке жить не хочется, вообще соседство с чужими людьми как-то не климатит, значит, нужно квартиру.

- Что-то наш красавчег завис, – Мишка толкнул меня в плечо. – Что там у тебя?

Я обернулся к нему и несколько секунд пытался вникнуть в суть вопроса.

- Отче от кормушки отлучил, – усмехнулся я.

- В первый раз что ли? – хмыкнул Миха.

- Нет, тут все иначе. У нас пари. Родитель дал мне срок – три месяца. Либо мы раскручиваемся, и он в нас вкладывает свои родимые, – при этих словах у парней загорелись глаза. – Либо я напяливаю его хомут на шею. И женюсь.

- Тьфу, – моментально отреагировал Штурм.

- Штурм, офигел? – взревел Миха. – Вали за тряпкой!

- Чистоплюй, – презрительно скривился наш ударник, растирая плевок носком тапка.

- За тряпкой, я сказал!

Мишка шутить не любит. Он трепетно относится к своему жилью. И если сейчас тут некоторый бедлам, значит, вечером Миха будет вылизывать до блеска комнату. Аккуратист и педант. Я проследил, как Штурм поплелся за тряпкой, и вновь обернулся к вечному другу.

- Мих, проблема номер раз, где жить брошенному ребенку? – спросил я. – Не слыхал, кто-нибудь что-нибудь сдает?

- Слыхал, – несказанно обрадовал меня Миха. – Борюся, с которым я вместе учился. Он собирался куда-то сваливать и сдает свою двушку на Ординарной.

- О-па, – я потер руки. – Что сидишь-то? Звони!

Мишка испепелил меня взглядом, потянулся и взял свой телефон, снова испепелил взглядом, набрал номер и продолжил меня предавать огню. Я порадовал его акульим оскалом, и Миха отвернулся. В этот момент тренькнула СМС-ка на моем гаджете. Отче выполнял свое обещание, баланс на моей карте, которая пустовала некоторое время, увеличился, аж, до ста тысяч. Я боялся, что родитель поизмывается, но он оказался несказанно щедр. Сотня на три месяца, нормально. К окончанию срока я должен уже иметь, чем ответить отцу, иначе всю жизнь буду ему отрабатывать эти нолики.

- Не сдал? – услышал я Мишкин голос. – Ну, по кайфу, че. Подъедем… угу. Когда?.. В восемь вечера? Без проблем… Ага… Да, нормальный пацан, я ручаюсь… Борь, что у тебя там брать, он тебе еще сам принесет… Все, базара ноль, до вечера.

Он отключился и посмотрел на меня.

- Хата есть, – известил Миха.

- Деньги тоже, – деловито кивнул я. – Кстати, сколько ему надо?

- По знакомству возьмет восемнадцать, – ответил мой приятель. – Жрать хочется.

- Та же ерунда. Идем, перекусим куда-нибудь. Потом Сливе позвоним, надо еще новое место для репетиций подобрать, – сказал я, поднимаясь с дивана.

Из коридора послышалось дребезжание тети Олимпиады. Бабка явно кого-то отчитывала.

- Черт, Штурм и кукла, – опомнился Миха и выскочил за дверь.