Сатирические очерки

Совсем другое дело человек-жидкость. Этот постоянно движется, бежит куда-то, растекается во все стороны, неожиданно меняет направление, стремится заполнить пустое пространство. В нем содержится большее количество тепла; змеей ползет он по поверхности человека-тверди, размывает его, изматывает его силы, тащит за собой, кружит, вертит, топит. В период революционных потрясений он сам получает толчок и, получив его, словно водная громада, взмывает вверх, выходит из берегов и, образуя стремительный поток, увлекает за собой камни и деревья, все сметает на своем пути, наращивая силу за счет подхваченных масс человека-тверди,

но как поток не знает тех сил, которые движут его, и не знает, принесет ли его стремительное течение пользу или вред, так я человек-жидкость в этом движении являет собою весьма несовершенный инструмент, который будоражит еще менее совершенные инструменты. Однако он кичлив: он шумит, гремит, шлет вызов небесам, кричит и порождает эхо. В этом-то и состоит основное различие между человеком-твердью и человеком-жидкостью.

Камень производит шум только тогда, когда его сдвигают с места. Вода шумит и журчит беспрестанно – это ее всегдашнее состояние. Вода напоминает нам средние классы общества: они тоже ни на минуту не перестают шуметь. Если ударить по твердому телу, то от него отколется кусок – и только, но если вы ударите по воде, то сразу почувствуете сопротивление, ответный толчок, сразу пойдут круги, и все придет в движение. Вот еще одно интересное наблюдение: удар но народу причинит вред только ему самому, удар по средним классам не пройдет бесследно и для того, кто ударяет.

У человека-жидкости тоже есть душа, но она имеет, так сказать, меньшую плотность, а соответственно – большее количество тепловой энергии. Кроме того, у нее нет постоянной формы, она всегда чему-нибудь уподобляется, иначе говоря, она, как всякая жидкость, принимает форму того сосуда, в котором в данный момент находится. Если человек-жидкость имеется в небольшом количестве, то ему можно придать любую форму, в большом же количестве он сам приобретает ту форму, которая ему более подходит. Человек-жидкость

– это средний класс общества. Вы сразу можете узнать его. Его выдает постоянное, непрекращающееся движение: он хватается то за одну службу, то за другую, а если встречает какое-нибудь свободное, вакантное место, то непременно заполнит его; сегодня он в одной провинции, завтра в другой, а послезавтра в столице. Но в конце концов, как это обычно случается с проточными водами, он встречает на своем пути море, вливается в него, попадает в упряжку, останавливается – и больше ему уже не течь. Сегодня он не больше ручейка, зато завтра может превратиться в полноводную большую реку. Равным образом сегодня он чиновник без оклада, завтра, глядишь, он уже стал делопроизводителем, а послезавтра чиновником для поручений. У него инстинктивная потребность к росту, но особенно высоко вознестись он не может; если же все-таки он и взлетает на какой-то момент, то непременно низвергнется в бездну.

После того как мы вкратце и в общих чертах охарактеризовали человека-твердь и человека-жидкость, можно перейти к основной цели нашей статьи – к описанию человека газообразного.

Первые две разновидности буквально заполонили мир: кажется, что кроме них никого и ничего больше нет. Для существования третьей разновидности необходима высокая степень содержания тепловой энергии, а мир устроен так, что не везде есть подходящие для этого условия.

В этом-то и заключается наше несчастье. Как показывает современная физика, мы находимся сейчас в таких холодных условиях, которые никак не могут способствовать взлету мысли. Попытаюсь это доказать.

Человек-газ, достигнув необходимой степени расширения, способен подняться из любого места, где бы он ни находился, и занять, таким образом, соответствующее своему удельному весу положение; он достигает той высоты, которую допускает степень его конденсации, и затем повисает в верхних слоях атмосферы. Для него нет препятствий, а если бы они даже и встретились на его пути, то и в этом случае он вырвался бы, как, например, пар из котла. Поместите его в какую-нибудь деревушку – он сразу же покроет любое расстояние и опустится в столице, плуг он, разумеется, забросит; одной ногой встанет на человека-твердь, а другой – на человека-жидкость и, едва утвердившись на этом основании, воскликнет: «Я здесь главный, я никому не подчинюсь».