Савок

– Чем ты занимался, когда уехал из Рыкино? – спросил он у Савелия.

– Я стал учиться, – отвечал ему Савелий, – решил, что стану адвокатом, как мой дядя, и я добился своего. Как видишь, я работаю в адвокатской конторе и за свою карьеру, я защитил в суде уже огромное количество осуждённых.

– Ты выиграл все дела?

– К сожалению, не все, но большую часть из них, мне выиграть удалось. Вот что я могу сказать.

– Хоть говорить ещё с тобой можно, не то что с твоим другом Парашей…

– Не смей говорить о нём! – не сдержался Савелий, – ещё скажешь слово о Паше, и я уйду, в суде будешь сам себя защищать.

Блондин злобно рассмеялся.

– Ты вздумал пугать меня и шантажировать? – спросил он, ухмыляясь, – не шути тут со мной, Савок. Я всегда был опасен, а сейчас я стал ещё опасней. Таких шутников как ты, я всегда презирал и буду презирать, они у меня всегда по заслугам отвечали. Хочешь того же?

– Я не хочу тратить время на глупые споры, просто скажи мне наконец, ты хочешь, чтобы я тебя защищал в суде?

Молчание. Так Блондин молчал в течении минуты, а затем ответил:

– Хорошо, я согласен, пообещай, что освободишь меня, а я забуду о мести раз и навсегда. Как только я выйду на свободу, я больше тебе о себе никак не напомню. Всё, мы разойдёмся, как в море корабли.

– Я согласен, – ответил Савелий, протянув бывшему товарищу руку.

– Можно считать, что мы договорились, – пожал ему руку Блондин.

После этого, Блондин быстро вырвал свою руку из руки Савелия.

– Ну что ж, теперь можешь идти, встретимся на суде, – сказал он.

– Нет, встретимся ещё несколько раз, – отвечал Савелий, – я должен разобраться в твоём деле, ознакомится с материалами, уликами против тебя. Я уже погрузился в работу над этим.

– Ты мне поможешь. Если нет, то я тебе этого не прощу. Мне бы не хотелось провести ещё несколько лет своей жизни в тюрьме.

– Ладно, до встречи, Паршин, еще увидимся, – попрощался с Блондином Савелий.

– До встречи, Савок.

– Не называй меня так, Паршин! Савок в прошлом, теперь я Савелий Геннадьевич, твой адвокат.

Блондин на этот упрёк никак не ответил.

– До свидания. – сказал Блондину я.

Он вновь промолчал, неодобрительно посмотрев на меня.

После этого, я и Савелий покинули комнату. Вслед за нами, полицейские вывели из неё Блондина и повели в его камеру.

– Ну, как тебе Паршин? – спросил я Савелия, когда мы покинули СИЗО.

– В целом, он не в лучшую сторону изменился, стал ещё хуже и опаснее, – отвечал Савелий, – годы тюрьмы и преступной деятельности сделали из него расчётливого преступника. Однако, на удочку полицейских он всё-таки попался, значит есть у него и слабые места.

– Но зачем они тебе? Ты ведь не обвинять, а защищать его в суде собираешься.

– И что, я должен это знать. В любом случае, улик против него много, да и любой дурак поймёт, что преступления совершал Паршин. Конечно, можно всё свалить на Репнина, но тогда я могу обрести нового врага.

– Репнин по мне так недалёкий человек.

– Может он хотел таким казаться, кто знает… может быть, на самом деле за всем этим скрывается расчётливый преступный гений.

Я едва не рассмеялся над мнением Савелия, но с одной стороны он мог быть прав, кто знает этого Репнина. А что если он специально не поехал на ограбление и намеренно подставил своего товарища, сдав его полиции, желая отомстить? Но это всего лишь слова – нужны детали, улики, только вот, где их найти?

XVIII

Вот и наступил судный день для Блондина. И в прямом, и в переносном смысле. Доказательств против преступника уйма, за – ноль. Савелий был в тупике и не знал, что ему делать. Он звонил мне чуть ли не каждый день и просил о помощи в расследовании. Я как настоящий друг помогал ему, но чем, лишь только своими мыслями, доводами. Чем я ещё мог помочь?

Родион, я бы рассказал вам в самых мельчайших подробностях, деталях о том, как проходил суд над Блондином, но не хочу вас утомить. Думаю, вам будет это неинтересно. Могу только сказать, что судебный процесс проходил открыто, и я присутствовал на суде. Попробую кратко рассказать об этом.

Мы с Савелием искали улики, которые могли бы помочь Блондину, но как вы сами понимаете, не нашли. Паршин был приговорён к пожизненному лишению свободы. Репнин на суд не явился – друзья так окончательно и не примирились.

Тем не менее, была у Савелия возможность подать апелляцию и не закрывать дело, чем он и воспользовался. Блондину данное решение понравилось, что было заметно по выражению его лица.

Больше года Савелий потратил на тяготы, связанные с делом Блондина. Тут ещё и Репнин бесследно исчез, на звонки не отвечал, будто он и не переживал о том, что его друга посадят.