Сбежавшая невеста

– Сначала скажу про клетку, – испытующе глянула на нее травница. – Мы все с рождения живем в клетках, только невидимых, и никогда о них не задумываемся. Да и нет в том нужды. Ведь самая первая клетка – материнская любовь и забота – самая теплая, приятная и надежная. Она будет с нами всю жизнь, даже тогда, когда уже уйдут за грань родители. Ведь останется построенный ими дом или посаженный сад, вложенные в руки умения или жизненный опыт. И воспоминания, которые помогут преодолеть жизненные трудности. Вторая клетка – всеобщие законы, правила и порядки, и тех, кто пытается их обойти, не ждет ничего хорошего. Презрение и отторжение, а зачастую даже строгое наказание. Ну и еще много других клеток, в которые мы входим добровольно или случайно, ненадолго или навсегда. Привязанности, дружба, любовь, ремесло или призвание. Совершенно свободен от клеток только живущий в лесу дикарь, но и он сам строит для себя границы, которые старается не покидать. Я не стала бы об этом говорить, но сейчас все мы в одной клетке и влезли в нее добровольно, по велению души. И я не собираюсь из нее выходить.

– Спасибо, Санди, я поняла. – Графиня смахнула со щеки невольную слезинку и попыталась улыбнуться. – А теперь поясни про подпольную борьбу.

– Как мне намекнул ваш друг, – откровенно глянула на нее знахарка, – у тебя очень мощная защита, и это меня беспокоит. Не слишком ли пострадают шутницы, которые умеют очень ловко опрокидывать варенье и взвар на чужие наряды или даже прически?

– По-моему, – резко остановился направлявшийся к выходу маг, – за такие подлые шуточки никакое наказание не будет чрезмерным.

В его голосе слышалась ярость ледяных буранов, и в этот миг Леаттия ни за что не поверила бы, что когда-то Джарвис был безропотным белым магом.

– Я с тобой полностью согласна, племянник, – мягко улыбнулась ему Санди. – И волнует меня вовсе не здоровье спесивых злючек, а репутация племянницы. Ведь если слухи свяжут ее с парой-тройкой таких случаев, то ярлык ведьмы приклеится к девочке раз и навсегда.

– За это не волнуйся, – не выдержала Леаттия. – Я постараюсь запомнить все твои советы и не попадаться на пути девиц с чашками и тарелками. И кроме всего, отец немного учил меня бою на кинжалах, и хотя я давно забросила эти занятия, но уворачиваться от нечаянных ударов все же умею.

Рассказывать, что еще ни разу ни одного хранителя не заподозрили в умышленном нападении, она не собиралась никому. Как и об особенностях своей защиты, не имеющей ничего общего с ведьминскими трюками.

– К тому же, – сурово добавил Джар, – я постараюсь далеко от нее не отходить, и в любом случае все подозрения падут на меня как на неопытного мага.

– Это тоже не лучший выход, – буркнула вслед ему знахарка и подмигнула хранительнице: – Так мы идем в сад? Мне хочется погулять под цветущими яблонями, пожевать горьковатых лепестков и умыть в не просохших от росы цветах лицо. Эти небольшие радости надолго возвращают мою душу в безмятежные времена детства.

– Идем, – встала со стула Леаттия, с огорчением признавая, что сама она даже не имеет представления, каковы на вкус яблоневые лепестки.

Часа через три, неторопливо поднимаясь на заднее крылечко старинного каменного домика с башенками, балконами и террасами, девушка была искренне благодарна травнице за настойчивость. Прогулка и в самом деле оказалась восхитительной и подарила море удовольствия и покоя.

До этого дня Леаттии никогда не приходилось часами бродить по молодой травке, обнимать тяжелые ветви, усыпанные пышными бело-розовыми гроздьями, задыхаться от нежного аромата, чуточку напоминающего запах роз. И не видеть вокруг ничего, кроме бесконечного синего неба и могучих яблоневых стволов, увенчанных шапками цветов, сливающихся с плывущими вдали облаками.

И неназойливые рассказы Санди, перемежающиеся маленькими лекциями о целебных травах, которые знахарка с удивительной сноровкой отыскивала под кустами и на берегу ручья, привольно извивающегося по саду, ничуть не испортили ощущения праздника.

– Судя по всему, вы прекрасно погуляли, – встретило бредущую по коридору графиню замечание Эгриса, обнаружившегося в столовой с распахнутыми настежь дверями. – И мы тоже. Присоединяйтесь, а то все съедим.

Магистр сидел за накрытым столом и безо всякого стеснения поглощал пахучий весенний травяной суп, оторвавшись, лишь чтобы сделать это приглашение.

– Надеюсь, нам останется хоть немного, – пошутила Санди, – пока мы положим травы.

– Не успеете, – пригрозил Эгрис.

Однако через полчаса, когда, переодевшись и приведя в порядок прическу, в которой обнаружилась целая горсть лепестков, девушка появилась в столовой, еды на блюдах и супа в супницах оставалось еще на полдюжины едоков.

Санди и Джар уже были здесь, и тетушка, как-то незаметно взявшая на себя роль хозяйки, подливала и подкладывала мужчинам все новые порции.

– Обедайте плотнее, ваша милость, – посоветовал магистр, одним взглядом захлопнув резные створки дверей. – В наших планах произошли небольшие изменения.

– Какие? – насторожилась Леа, замерев возле стула чуткой струной.