Сбежавшая невеста

Носильщики давно умчались наверх, а она все стояла, держась за мраморные перила, изучая ажурное сооружение, щедро задрапированное светлыми, но не прозрачными занавесями, и не зная, как, а главное, о чем теперь разговаривать с магом. Хотя и умела вести вежливые беседы на любые темы, но сейчас никак не находила ни нужных слов, ни смелости.

При ближайшем рассмотрении беседка оказалась трехэтажной. В нижнюю и верхнюю ложи вели неширокие изящные лесенки с ажурными перилами, и Леа была убеждена, что их отправят вниз. И заранее с этим смирилась – провинциальные гости должны быть счастливы уже тем, что попали сюда. И не страшно, если вид будет немного менее величественным. Однако вскоре выяснилось, что Эгрис приготовил им сюрприз.

– Ваша ложа – самая верхняя, – прозвучало подобострастное сообщение, и, обернувшись, графиня обнаружила рядом лакея в герцогской ливрее, почтительно взиравшего на щедро украшенный золотыми виньетками плотный билет мелового картона, небрежно предъявленный Джаром. – Проводить?

– Спасибо, мы не заблудимся, – учтиво отказался маг и с той же безликой обходительной улыбкой подставил ученице локоть: – Прошу!

Графиня заученно улыбнулась, положила пальчики на сгиб его руки и, подхватив юбки, уныло шагнула под полог раздвинутой перед ними шелковой занавеси. Трудно было не сообразить, что учитель на что-то разозлился или обиделся, но она не знала за собой иной оплошности, кроме бестактного вопроса о личной жизни. Хотя в этом была немалая доля его вины: если бы Джар изначально не начал вести себя с ней попросту, по-дружески, ей и в голову не пришло бы разговаривать на такие темы. Но тем не менее Леа не собиралась себя оправдывать, только теперь с огорчением осознав, что в последнее время, поглощенная мыслями о своих несчастьях, перестала замечать чужие беды.

– Прошу!

«Похоже, Джарвис забыл все остальные слова», – вздохнула тайком хранительница, проходя к перилам широкой арки, открывающей вид на залив. Вид и в самом деле был чудесен, и его не портили ни соседние башни, скрытые колоннами и распахнутыми настежь створками, судя по заключенным в бронзовые переплеты стеклам, защищавшими убранство беседки в непогоду. Ведь не уносили же отсюда плетеную мебель, накрытую харказскими ковриками и подушечками, и тонконогий столик, заставленный сладостями, фруктами и холодными напитками.

– Добрый вечер! – жизнерадостно объявил кто-то незнакомым голосом, и Леа поспешила обернуться. – Чудесная погода, не правда ли? Мастер Арвис, представьте нас вашей прелестной спутнице.

У входа, широко улыбаясь и украдкой изучая хранительницу, стояли трое весьма привлекательных молодых мужчин.

– Прошу. – В голосе учителя Леа расслышала желчные нотки и насторожилась, но постаралась улыбнуться гостям так любезно, как только сумела.

Ведь раз беседку выкупил Бензор, то вряд ли глава гильдии позволил бы пустить сюда кого-то чужого.

– Моя сестра Элайна Габрони, – сообщил учитель с той же едва заметной усмешкой и принялся представлять мужчин: – Знакомься, дорогая, это Лаберт, это Одерз, а вот этот – Сейнон. Устраивайтесь, не стесняйтесь.

В его последних словах даже молодые маги расслышали язвительность, но сделали вид, будто их это совершенно не касается. Дружно достали откуда-то букеты, учтиво вручили их графине в честь знакомства и совершеннолетия и принялись ухаживать за ней так рьяно, что поначалу девушка даже растерялась. И как-то не заметила, в какой момент «брат» потихоньку сбежал, хотя и смутно помнила, что он говорил о желании прогуляться по набережной.

Обнаружив эту выходку, Леа с трудом усмирила вспыхнувшую в душе досаду, удачно сделав вид, будто любуется проходящей мимо красавицей-яхтой под белоснежными парусами.

– Герцогская «Белая птица», – пояснил вставший рядом Сейнон. – Молодые герцоги катают фавориток и фрейлин и рассматривают в подзорные трубы дебютанток. Ведь встречаться с ними до официального представления нельзя.

«Как занятно», – тотчас перевела для себя Леа. С ними нельзя, а с ней, значит, можно?

– Но мы же маги, – хитро усмехаясь, подмигнул другу золотоволосый Одерз, даже не подозревая, насколько упал в глазах графини после этого заявления.

Древние расы не были против союзов хранителей с магами, предостерегали лишь от тех, кто считает себя лучше обычных людей.