Сбежавший вампир

Данте отреагировал так, как будто она воткнула гвоздь ему в зад, и внезапно зашевелился. В мгновение ока он снял ее с себя и положил на кровать, а затем исчез, пересекая комнату так быстро, что казался размытым пятном. Она смотрела, как он открыл холодильник в буфете, а потом вернулся с несколькими пакетами в руках. Данте протянул ей один, положил остальные на прикроватный столик и лег рядом с ней на спину.

Мэри перевела взгляд с пакета с кровью, который он ей дал, на свое распростертое тело и облизнула губы. Его руки были под головой, ноги скрещены в лодыжках, и, когда она смотрела на него, Мэри с интересом заметила, что у него растет эрекция.

— Кормись, — прорычал Данте.

Мэри заколебалась, потом попыталась повторить его действия и быстро поднесла пакет ко рту, с облегчением увидев, как он мягко опустился на ее клыки.

— Хорошо, — пробормотал он и закрыл глаза.

Мэри молча наблюдала за ним, ожидая, пока пакет опустеет, и заметила, что теперь, когда его глаза были закрыты, пенис перестал расти, и был только наполовину эрегирован. Она думала, что он снова заснул, но когда пакет опустел, и она вытащила его изо рта, он моргнул, открыл глаза, взял пустой пакет и потянулся к столу, чтобы достать для нее новый.

— Сколько раз в день мне придется это делать? — раздраженно пробормотала она, забирая у него пакет.

— Для разных людей это по-разному, но эта постоянная потребность не должна длиться долго, — сказал Данте успокаивающе. — Я думаю, это потому, что у нас не было капельницы, чтобы дать тебе кровь, пока ты поворачивалась, и нам пришлось кормить тебя пакетами орально, пока ты металась. Я подозреваю, что больше приземлилось на кровать, чем в рот, — признался он с гримасой, а затем добавил, — что, возможно, также способствовало длине поворота.

— Мы были в соседней комнате, — сказал Данте, когда Мэри посмотрела на матрас, на котором они лежали. — Это комната Фрэнсиса и Рассела. Мы перенесли тебя сюда незадолго до того, как ты проснулась, чтобы они могли очистить наш номер и заменить матрас и тому подобное.

— О, — пробормотала она.

— А теперь ешь, — мягко приказал он.

Как только Мэри поднесла пакет ко рту, он кивнул и снова закрыл глаза. Мэри быстро взглянула на него, заметив, что его эрекция стала еще меньше, а затем нежно обняла его. Она ничего не планировала. На самом деле, ее рука, казалось, обладала собственным разумом, когда сомкнулась вокруг него.

Глаза Данте тут же распахнулись, воздух зашипел сквозь зубы, его бедра дернулись в ответ на ее прикосновение, и Мэри замерла, потрясенная тем, что и ее пронзила волна удовольствия. Зная, что это была общая страсть, о которой он говорил, и очарованная ею, она усилила хватку, а затем скользнула рукой вниз по его члену и медленно поднялась. Ее собственные глаза тут же закрылись, стон скользнул по пакету у ее рта, а бедра задвигались, когда ее тело ответило. «Возможно, она прикасалась к себе», — подумала она, продолжая ласкать его. Только прикасаться к себе никогда не было так хорошо. Это было…

Мэри ахнула и открыла глаза от удивления, когда Данте внезапно поднялся, схватил ее за талию и поднял, посадив на свою эрекцию, а сам снова лег на спину. Она смотрела на него поверх пакета с кровью, ее глаза были неуверенными. Он опустил ее так, чтобы ее тело удерживало его эрекцию между ними. Она больше не могла прикасаться к нему, но он мог прикасаться к ней и медленно улыбался, когда его руки дотрагивались до ее грудей и обхватывали их, а затем ласкали, пока она кормилась.

Мэри со вздохом закрыла глаза, пока он играл с ней. Ее ласки принесли острое, сильное удовольствие, но это было более медленное, более мягкое удовольствие. По крайней мере, так было до тех пор, пока Мэри не прижалась к нему бедрами и не потерлась о его эрекцию. Руки на ее груди мгновенно сжались, и Данте пробормотал что-то по-итальянски, что звучало красиво, но могло быть чем угодно, от оскорбления до списка покупок. «Он действительно склонен переходить на итальянский, когда возбужден», — подумала она, снова ложась на него.

— Si, Мэри, оседлай меня, — простонал он, его рука опустилась, чтобы схватить ее за бедра, чтобы снова подтолкнуть ее вперед и назад вдоль его длины, прижимая ее крепче к себе.

Мэри застонала, прижимая пакет ко рту, и сделала именно это, помогая себе переместиться на него. Но в тот момент, когда пакет у ее рта опустел, она сорвала его и наклонилась, чтобы поцеловать его.

Данте обхватил ее голову и поцеловал в ответ почти яростно, затем повернулся, перекатывая ее под себя на кровати. Мэри обвила его руками, а затем наклонилась, пытаясь схватить за задницу, но он уже слегка отстранился. «Он располагался», — поняла она, когда почувствовала, как он прижался к ее отверстию, а затем скользнул домой, и она выгнулась и застонала в его рот, когда он наполнил ее.