Сбежавший жених

– Дракон может пробудиться в нескольких случаях, – опять заговорила Селестина. – Например, если владельцу грозит смертельная опасность. Ребенка, как ты понимаешь, намного легче испугать и заставить поверить, что он сейчас погибнет. Да, жестокий способ, однако он доказал свою эффективность. А вот со взрослым все не так просто.

И Селестина замолчала, глядя на брата.

Такой попеременный способ беседы начал меня не просто раздражать. Я все сильнее и сильнее злилась. Ох, чует мое сердце, сейчас кто-нибудь из драконов ляпнет какую-нибудь совершенно жуткую вещь! Недаром они так мнутся, и каждый не желает сообщить суть их загадочного способа.

– В общем, Морган, нам придется тебя убить, – наконец, набравшись смелости, выдохнул Дани.

По всей видимости, это стало откровением и для Моргана. Он аж закашлялся от подобного известия, затем слабым голосом переспросил:

– То есть как это – убить?

– Ну, почти, – поспешила на помощь кузену Селестина. – Твой дракон проснется, только если ты окажешься на пороге смерти и странница в белом уже склонится над тобой, желая запечатлеть на твоем лбу свой последний поцелуй.

– Дракон-то проснется, но я к тому моменту уже засну навеки, – скептически проговорил Морган. – И в чем тогда смысл этого?

– Нет, не заснешь. – Селестина покачала головой. – В том-то и суть, что тебя надо будет остановить на самом пороге смерти. Чтобы ты одной ногой стоял в царстве теней, но другой был здесь, в мире живых. Это очень зыбкая грань. Если остановить тебя раньше, то дракон так и останется спать. Если позже – то ты не сумеешь вернуться, пусть даже и обретешь крылья.

– И как же вы намерены этого добиться? – подал голос Седрик. Недоверчиво покачал головой. – Простите за неверие, но я некромант, то бишь по роду, так сказать, профессии связан с магией смерти. Ваша задумка даже для меня выглядит слишком невероятной.

– Она была бы невероятной, не подготовься мы заранее. – Дани с непонятным горделивым вызовом выпрямился. – Много лет я храню монету с самым древним драконьим проклятьем. И ради своего двоюродного брата я готов принять страшный дар предвиденья. Я смогу увидеть его смерть. Один человек не может умереть дважды. Как только я увижу, что картинка его гибели изменяется – так остановлю ритуал.

– Отличная идея, – буркнул Седрик и уставился на меня.

Морган тоже посмотрел на меня, видимо, вспомнив мой рассказ про проклятую монету. Ульрика злорадно рассмеялась. И только Фрей продолжал наивно хлопать ресницами.

– Ох, так он об той самой монете? – вдруг воскликнул он, запоздало поняв, о чем речь. – Но ведь проклятье теперь на тебе, Мика!

– Что?! – Дани аж подпрыгнул от такого известия. Содрал со своего плеча пустую сумку и начал ее обшаривать. Наконец, нащупав через прокладку монету, издал громкий счастливый вздох и громогласно заявил: – Что вы меня так пугаете? Тут монета, у меня.

– Монета-то у тебя, – пробормотала я. После чего протянула к дракону свою ладонь, завершив: – Только проклятье-то уже на мне.

Дани неверяще уставился на мою руку, помеченную знаком песочных часов, лежащих на боку. Затем выдал долгую и прочувственную тираду на незнакомом языке.

– Даниэль! – гневно воскликнула Селестина. – Прикуси язык! Была бы тут твоя мать – заставила бы рот с мыльным корнем вымыть!

– Но ее же тут нет, – резонно возразил Дани. – И потом, не сомневаюсь, что моя матушка сама бы чего покрепче сказала. Нет, ну надо же! Морган, и угораздило тебя в такую проныру влюбиться! Когда только успела мое проклятье забрать?

– А не надо было сумку на постоялом дворе забывать, – огрызнулась я. – Если уж владеешь такой опасной вещью – то глаз с нее не спускай!

– Хотя с другой стороны, возможно, оно и к лучшему, что Тамика твоя невеста, – задумчиво продолжил Дани, словно не услышав моих слов. – Думаю, кто-кто, а она точно отыщет этот треклятый талисман, который пропал после смерти твоих родителей!

– Нет, в эту историю я ее не позволю вмешивать! – тут же отозвался Морган.

Стоит ли говорить, насколько жадное любопытство я в этот момент ощутила? Интересно, о каком талисмане речь? О том самом, который, по словам погибшего сьера Густаво, якобы выпивает души? Наверное. Но почему Морган не желает, чтобы я участвовала в поисках?

«Потому что с твоим везением можно не сомневаться, что именно ты отыщешь этот талисман и именно твою душу он в итоге выпьет», – ехидно проговорил внутренний голос.

– Так, давайте сначала закончим с драконом Моргана! – потребовала Селестина, не позволив разговору свернуть на другую тему. Посмотрела на меня и криво усмехнулась: – Ну что же, сьерра Тамика Пристон, радуйся. Без тебя предстоящий ритуал не обойдется. Ведь именно тебе надлежит остановить меня в нужное мгновение. Иначе я убью родного брата. Справишься?

От волнения я с такой силой вцепилась в Мышку, которая по-прежнему смирно лежала на моих коленях, что та глухо заворчала. Стоит ли говорить, что предложение Селестины меня отнюдь не обрадовало.