Сбившись с пути. Том 1

— Окапываемся. Собираемся защищаться. Сколько вас и что вы привезли?

— Нас тридцать человек. Мне сказали, что у вас чуть больше ста.

— Да, всего не больше ста пятидесяти защитников у нас получается.

— А там уже Нируда? — указал он поверх наших голов.

— Да. Отступать будет некуда. Ниже по течение — Нички, — быстро прояснил ситуацию Анарей.

— А что на том берегу? Пустоши?

— Уже нет, — опередил я капитана.

— Ох как. А с кем имею честь? — лейтенант сыграл бровями.

— Бавлер.

— Просто Бавлер?

— Бавлер из Рассвета. Там мои Пустоши.

— Что ж... Бавлер из Рассвета. На твой счет никаких указаний не поступало.

— Похоже, что главный штаб не считает тебя проблемой, — сказал Анарей.

— А он — проблема? — уточнил лейтенант.

— Парень строит мир во всем мире, решив пока что окопаться в Пустошах. Сейчас туда, на тот берег, отбывают беженцы.

— Беженцы? Все, кто бежит от войны? Так мы же побеждаем!

— Вы побеждать начали пару дней назад, — сказал я. — А война идет уже сколько?

— Второй год, — уверенно ответил Горон. — Но перевес на нашей стороне. Никаких стратегических успехов враг уже не достигнет!

— А мне прислали, что стоит ждать провокаций и нападения здесь. В самом незащищенном месте, — развел руками капитан. — У меня самое незащищенное место?

— Ну, как сказать, — Горон посмотрел по сторонам. — Твой форт построен впритык к реке. Населенный пункт не защищен. Тебе отступать будет некуда, если враг нападет.

— У меня есть переправа, — ответил Анарей.

— Ох, капитан-капитан, — Горон выглядел штабным офицером, который в боях практически не участвовал — в отличие от капитана, чье лицо было покрыто шрамами, лейтенант был молод и свеж. — Значит, вы не будете сражаться так же яростно, как если бы этой переправы не было, — и он посмотрел на меня.

— Еще меня виноватым сделай, — огрызнулся я. — Видишь эти стены? Башни? Все сделано из моих бревен.

— О, душу продал за бревна? — ухмыльнулся капитан. — Беженцы суетятся, бревна привезли. Так, капитан, а это не беженцы ли из-под Ничков, а?

— Они самые.

— И что они здесь делают? Если насчет Рассвета и Бавлера у меня не было никаких указаний, то я не могу отпустить этих людей!

— На них напали.

— Кто?? — и лейтенант услышал ту же историю, что ранее услышал капитан Анарей. — Не очень-то верится, но я бы хотел послушать ее из первых уст.

Раненого нашли — в руках у армейского хирурга он получил всю необходимую помощь и постепенно приходил в норму. Зашитая нога не кровоточила, а швы легли ровно, как по линейке.

— И здесь был болт, пущенный стражниками дворян? — с нескрываемым сомнением в голосе спросил лейтенант.

— Да, — в один голос проговорили раненый и доктор. Последний продемонстрировал лейтенанту извлеченный болт.

Горон, кривя губы, повертел металлический стержень в руках, а потом присмотрелся к зоне оперения. Рот спрямился.

— Уверены, что не было никаких провокаций? — спросил он у капитана.

— Полностью, — ответил тот.

— Тогда не вижу проблем. Пропускайте, — медленно, с паузами проговорил лейтенант. Он всем своим видом показывал, что не хочет этого делать, но выбора не было. Похоже, что правила, о которых говорил Анарей, действовали одинаково для всех.

Я выдохнул. Еще один армейский офицер подтвердил возможность пропустить людей на мой берег Нируды. Кажется, все в полном порядке.

— Командуйте обозу — можно заходить в форт, — Анарей отправил с приказом одного из своих солдат. — Что вы нам привезли?

— Еды, лекарств. Немного трофейного оружия, стрелы, чутка доспехов. Я смотрю, не весь твой отряд укомплектован полностью.

— Потрепали немного, — согласился Анарей.

— Капитан! — раздался крик снаружи, прервавший нашу беседу.

Мы переглянулись. За прошедший час бойцы успели выстроить частичную оборону в обе стороны. Я аж раззавидовался такой работоспособности, но заполучить армейских строителей и тружеников пока что было невозможно.

Втроем мы взобрались на стену — а снаружи при факелах стояли дворяне с охраной. Всего на вид — человек тридцать, не меньше. Деревенских, судя по одежде, не было. Я не заметил.

— А вы с подкреплением! — проговорил Симеонт. — Слушайте, капитан. Вы должны мне выдать этого человека! — и он бесцеремонно ткнул в меня пальцем. — Преступника, предателя, человека, который... которого... которого и человеком назвать нельзя! Он похищает людей, жителей Пакшена, которые хотят мирно жить на своих землях!

Последние его слова прозвенели в воздухе, как звенит пощечина, отвешенная девушкой обманувшему ее любовнику. Я громко фыркнул, понадеявшись, что это услышал по ту сторону стены.

— Этот наглец еще смеет смеяться над нами! Безродный оборванец, решивший назвать себя королем!

— Вот уж неправда! — крикнул я. И обрадованно зажмурился — голос у меня и без того громкий был, а с высоты стены форта он так разлетался по окрестностям, что аж сердце замирало от ощущения, что я слышу собственные слова. — Королем я себя никогда не называл!

— Ты обвиняешь нас во лжи? — ахнул Симеонт. — Нас, дворян Пакшена!

— Меня от их пафоса тошнит, — тихо, чтобы слышал только капитан Анарей, произнес я. И заметил, как он слабо улыбнулся.