Сборник

– Совмещается – в их, на самом деле, больном сознании, потому что они видят в Зюганове не коммуниста, а державника. Им кажется, что Зюганов, как сильная личность, может спасти Россию в качестве великой державы. Но надо понимать, что это все ложь, что Зюганов может только ввести карточную систему и включить рубильник для того, чтобы заработал репрессивный аппарат. Ничего другого сделать он не сможет. Беда очень многих православных людей – я не хочу их называть по именам, хотя среди них был (по-моему, он сейчас отошел от этой позиции) один в высшей степени мной уважаемый священник, один из старейших священников Москвы – беда этих людей заключается в том, что им кажется, что Россия, перестав быть великой державой, которую боялся весь мир, очень много потеряла. Им кажется, что коммунисты могут вернуть России право называться великой державой. И поэтому они идут вслед за ними – не как за коммунистами, но как за державниками. Хотя на самом деле это очередная коммунистическая ложь – все, что они говорят о том, что они поднимут престиж нашей страны, вернут ей силы какие-то и так далее. Прежде всего, сила нашей страны основывалась все-таки не на коммунистической власти, а на нефтедолларах, а до этого – на том, что продавалось все, что только могла Россия продать. Как известно, были построены на деньги, вырученные от продажи художественных ценностей и духовных ценностей России, и Днепрогэс, и многие другие великие стройки двадцатого века стали возможны благодаря, скажем, тому, что англичанам был продан Синайский Кодекс – греческая рукопись Ветхого и Нового Завета, древнейшая. Она принадлежала России, но была продана в 30-е годы за колоссальные деньги. Были проданы картины Рафаэля, которые имелись в Эрмитаже, продавались произведения других художников, инкунабулы. Теперь мы грустим по поводу того, что в России нет ни одной инкунабулы, нету книг Гутенберга. Так, вот, эти книги были проданы в 30-е годы, и благодаря этому была возможна индустриализация – совсем не в силу какой-то мудрой политики партии и правительства, а просто в силу того, что было что продавать. Сегодня уже мало что можно продать, и, кроме того, в условиях гласности нынешняя власть все-таки не сможет распродавать Россию. Поэтому у коммунистов их единственного рычага приведения в действие экономического механизма уже нет. Им не дадут распродавать Эрмитаж. Им не дадут распродавать Музей изящных искусств. Потому что тут люди уже сразу поймут, что это совсем не державники, а антидержавники, это совсем не те, кто поднимут Россию, а те, кто ее погубят. Иногда мне кажется, хотя даже страшно об этом говорить, что, может быть, было бы хорошо, чтоб коммунисты пришли к власти в России сегодня, потому что тогда бы все увидели, кто это такие. Они бы не продержались у власти больше полугода.

– Но меня удивляет, отец Георгий, – я живу в государстве, не в каком-то лесу темном, – я не понимаю: почему не арестован Макашов? Почему Зюганов не лишен депутатских полномочий за его такие вот высказывания, совершенно людоедские? Как это возможно? Почему во Франции – я вспоминаю вашу проповедь, вы напомнили нам: – многомиллионные толпы вышли на улицы, во главе с президентом Митерраном, протестуя против того, что был разрушен памятник на еврейском кладбище? У нас же на это всё смотрят люди, насколько я могу судить, в общем-то, достаточно равнодушно, как-то спокойно. Почему это так? Что это у нас – государство, или это какое-то квази-государство?