Сборник боли и смеха

Он посмотрел на поле, поднял голову и застыл. Жуткая боль в животе заставила его скрючился. Он заскулил как пес, с которым не гуляли весь день и пукнул.

В строительном городке послышался шум.

— Епта, это что щас было? — на пороге бытовки стоял строитель, пытаясь понять, куда все исчезло. Вокруг был сплошной пепел посерди которого стоял строительный городок. Все три корпуса нового ЖК исчезли. Поле тонуло в зеленом тумане.

Джаз для желе

— Джаз — это музыка состояния, когда ты только собираешься напиться, а блюз — это когда ты уже в говно, — Андрей сделал музыку громче и чуть прибавил скорость.

Мне не по себе. Ладони покрылись липким потом.

— Джаз — музыка рабов. Диких, сильных. Они сочиняли его после работы, собираясь в своем кругу, — он прибавил газа, машина дернулась под рев мотора.

— Агааа… — пот стекает струйкой страха по спине неуверенности. Неужели он знает?

— Как в древности, как в диком племени. Музыка свободных духом, атлетически сильных, но несвободных людей, — он снова прибавил скорости. Прямо перед резким поворотом. Он знает, как я боюсь этого.

Я молчу как школьник, чья мама только что вернулась со школьного собрания и ищет ремень с пряжкой. Мы мчимся по туманной трассе. Джаз гремит, отражаясь от стука моего сердца, кардиограмма которого похожа на ритм моих нервов.

— Представь: после тяжелой работы они собирались в каком-нибудь сыром вонючем подвале, доставали свои банджо, саксы, прикатывали расстроенное пианино и играли, наслаждаясь свободой. Как тяжело весь день батрачить, слушать оскорбления. А кого-то ведь и плетью могли огреть, — он резко затормозил перед пешеходным переходом. Пот на спине стал холодным и мерзко липким. Я белая рыхлая рука женщины в междугороднем автобусе на юге: липкое, холодное беспомощное желе.

Андрей дернулся на желтый и сразу до 120.

— И вот три черных мужчины в сыром хозяйском подвале, — он снова прибавил газу и уже не говорил, а почти кричал. Музыка орала, он кричал еще громче и просто по приколу выехал на встречку.

Я забытый холодец после праздников на дальней полке старого трясущегося холодильника.

— Или четыре? А??? Как думаешь, по сколько человек их собиралось???

— Яяя… Я не знаю… осторожней, можешь ехать чуть медленней.

150

Он вернулся на полосу.

— Не знаешь? Стыдно не знать историю джаза. Это великая музыка, великие музыканты. Ее создал великий народ. А мы просто похитили ее у них. Эксплуатируя их, как рабов. Они ведь были рабами, верно?

160

— Да, но к счастью, уже нет… — я трясущийся пудинг, бабушкино бланманже, крем-блюэ.

— Но они были просто рабами! Гребанными дикарями! Все, на что они способны — работать в поле и мыть горшки. ДА?

170

— Нет… они такие же люди… и ни в чем не виноваты. Можешь, пожалуйста, осторожней!..

180

— Нет! Говори как есть! Рабы! Как они могли создать такую крутую музыку???

— Пожалуйста… — я завертевшееся желе. Таю, воняю, исчезаю.

— Что? Я не слышу тебя???

Джаз гремел, мотор рычал.

190

Андрей резко с визгом затормозил, чуть не сбив хрен знает откуда взявшуюся посреди трассы, бабушку.

Он подпевает мелодии как маньяк в предвкушении убийства.

Я огромная куча просроченного желе на переднем сидении.

— Зачем ты сказала маме, что я хочу жениться на афроамериканке?

Чат

Такси уехало быстрее, чем я успел понять, где оказался. Маросейка, дом 18. Где здесь Zotman pizza? Хрень какая-то. Я никогда здесь не был и сильно удивился, что коллеги предложили встретиться именно тут.

Серый туман застрял в текстурах промзоны. Зловонная речка, полуразрушенный завод, амбар, помойка… Я обошел все вокруг: ни души, ни кафе, ни пиццы, ни радости.

Посмотрю в чате, может адрес перепутал. Нет, все верно.

Ребят, я на месте. Вы где?

Участник чата отправил фото.

Дэн, ты куда забрался, го к нам

На присланном фото была пиццерия, где все участники чата за столом.

Чувак, что за скрины из фалаута

Это Серега. Любит он играть в пост апокалиптические игры.

ты в чернобыле, Дэн?

Я на Маросейке 18, как и договаривались.

Блин чел МРАкосейка 18, ты в какой вселенной живешь?

Аахахх кто-то взял побочный квест

Да, смешно. На днях мы в чате обсуждали побочные и основные квесты. Когда побочные бывают интереснее главной сюжетной линии, что забываешь про основную задачу и бегаешь по маленьким заданиям. А то и сам себе придумываешь занятия в игре, наплевав на сюжетную линию.

Иди по основной ветке

иди на свет, Дэн

Выйдешь к пиццерии

Давай, мы тебя ждем!

Дождь стекал по лицу разочарованием и неловкостью. Где в Москве Мракосейка, не знали даже Яндекс карты.

Обалдеть, завтра мы увидимся вживую. Со всеми. За месяц общения, кажется, у меня появились друзья и интересные собеседники. Я многому у них научился, знал, кто чем увлекается. Мне нравится быть одним из них. Как будто бы я был частью каждого из них, а они были частью меня.