Сборник рассказов

В лаборатории №3 таких глобальных работ не было, несмотря на то, что там еще занимались и катализаторами.

В конструкции Симонова реакционные газы под давлением 300 атмосфер и при температуре до 550^ОС выводили из колонны синтеза в выносной котел-утилизатор, где получали водяной пар (низких параметров), а затем частично охлажденные газы возвращали обратно в колонну и использовали для подогрева газовой смеси перед катализатором.

Двойная горячая труба под давлением и при высокой температуре — все это было технически выполнимо, но довольно сложно.

Идея новой разработки заключалась в том, чтобы не выводить горячие реакционные газы из колонны синтеза, и утилизировать тепло внутри корпуса высокого давления.

Для этого было необходимо встроить котел-утилизатор внутрь корпуса колонны, чем я и занимался.

Всю нижнюю часть насадки в колонне синтеза аммиака занимал трубчатый теплообменник с большой теплообменной поверхностью. Из-за низкой скорости газового потока теплообменник получается громоздким, и идея занять часть пространства в центре этого теплообменника для размещения там иного конструктивного элемента просто витала в воздухе.

Эту идею я и воплощал в жизнь. И у меня сразу появились два варианта — трубчатый теплообменник и теплообменник в виде большой оребренной двойной противоточной трубы.

И на такую конструкцию я подал заявку на авторское свидетельство — тогда это было просто, не требовалась сопроводительная бумага от организации и т. д. и т. п.

Подал один, от себя лично.

И получил А.С.

Самое интересное в том, что никто мне не сказал ни слова — ни похвалы, ни порицания.

Лишь много позже, когда завод-изготовитель отказался под благовидным предлогом от изготовления такого котла-утилизатора, на словах мне был высказан упрек — почему их, завод, не включили в А.С.

Тогда же я подал заявку на регулятор, который одним выведенным наружу штоком позволял менять соотношение потоков в трех каналах внутри аппарата высокого давления, и получил отказ по формальному признаку — устройство не являлось регулятором.

Назови это «золотником» я бы получил еще одно А.С., но тогда был абсолютно «зеленый», хотя и весьма наглый, и стеснительный одновременно.

После этого изобретений было много — конечно, можно поискать список научных трудов и изобретений, но лень.

Тем более, что из сотни изобретений примерно одна треть относится к материалам с грифом «для служебного пользования», а еще одна треть (или чуть меньше) — к материалам с грифом «секретно».

Сколько последних — не считал, от них остается лишь красивая бумажка с моей фамилией и номером А.С. — ни соавторы, ни названия.

Между прочим, изобретения рождаются по самым различным причинам, а не только при озарении новым техническим решением.

Качество разработок в науке оценивали в том числе и по числу заявок на а.с., и это тоже было стимулом для подачи заявок (хотя сама по себе подача заявки отнюдь не означала получение А.С.).

А в организациях в приказном порядке (сверху!) появились патентные службы, задачей которых был не только подбор аналогов или поиск аналогичных технических решений (аналогичные технические решения опытные авторы прятали в других тематических группах, и примеров этому масса), но и помощь авторам в составлении заявок на а.с.

Появились патентоведы, способные сформулировать существо заявки таким образом, что отказ становился практически невозможен; усложнялось патентное законодательство и одновременно этому совершенствовали свое мастерство патентоведы…

Где бы я ни работал — у меня всегда были заявки (хотя не всегда успешные) и я получал А.С.

Пожалуй, только в ВНИИПрБ, в Отделении физико-химической механики (на правах НИИ) я ничего не изобретал.

Бывали случаи, когда предметом изобретения становились не аппаратура, а технология — нередко при разработке технологического процесса разработчики не учитывали взаимного влияния отдельных стадий процесса друг на друга.

Подобный случай был в Московском филиале ВНИИЖ — там удалось повысить интенсивность процесса за счет изменения условий проведения реакции.

Вообще многие случаи организации технологических процессов проистекали из-за недостаточной квалификации разработчиков.

Яркий тому пример — разработка аппарата для нейтрализации отходов, что явилось предметом диссертации работавшего у нас молодого специалиста.

На предприятии нейтрализацию весьма активных отходов производили водой в емкостных аппаратах с мешалками, и скорость подачи раствора этих отходов сдерживал возможный перегрев среды в аппаратах.

Приступая к этой работе мы первым делом поинтересовались у технологов данными о кинетике процесса, а именно величиной среднего времени пребывания для этой реакции, и нам сообщили, что это несколько минут (даже до десяти!), хотя процесс считался весьма быстрым.

Мы практически сразу выбрали за основу аппарата для нейтрализации реактор петлевого типа, позволяющий не только изменять скорость подачи реагентов в широких пределах, но и эффективно отводить тепло, но для разработки конкретного образца были необходимы более точные данные о кинетике процесса.