Сборник тёмных рассказов

Так в городе собралась добрая сотня желающих обрести молодость и здоровье в чудодейственном месте, о котором они услышали от покойницы. Почти две недели они пробирались через густые леса, кишащие ядовитыми тварями, пока не попали в ущелье. Оно должно было привести их к заветному месту. Когда вся вереница людей оказалась внутри разреза скалы, и почувствовала благостную прохладу, гора зашевелилась. Её каменные бока затряслись, и огромные глыбы, опережая друг друга, устремились сверху вниз. Юная Ралинда ожила и вновь обрела свое идеальное тело, поселившись в краях, где никто и никогда ее не знал, когда сто новых душ отправились в преисподнюю. Таков был уговор у неё с дьяволом, когда в одну из холодных ночей, он предложил ей безногой бродяжке, идеальную сделку.

Великий неудачник

Мне трудно вспомнить, обстоятельства нашей с ним первой встречи. Это было так давно, что время старательно истерло важные детали, оставив нетронутыми лишь некоторые малозначимые факты. Его высохшее, костлявое тело представляло собой, жалкое зрелище. Человек с именем Джозеф, в моем воображении мог быть булочником, возможно при удачно сложившихся картах он стал бы поэтом, в крайнем случае, строителем. Но этот Джозеф имел выдающийся горб, возвышающийся над плечом в четыре мужских ладони. Церковно-приходская школа неохотно приняла неуклюжего, худощавого ребенка, сделав со временем суеверные страхи, его главными повелителями. Родители мальчика имели пять дочерей кроме него, и не большой заработок. Крошка Джозеф родился шестым, не представляя, что способен молниеносно изменить жизнь всей своей семьи. Отец трудился сельским учителем, не забывая прикладываться к бутылке. Мать Джозефа, обвиняла именно эту привычку мужа в болезненности сына. Продержавшись около половины года без алкоголя, отец отбросил сомнения в сторону, полностью отдавшись любимой привычке. Выпив за пару месяцев с десяток бочек рома, глава семейства благополучно оставил тленный мир, оставив жене долги и шесть голодных ртов. Их серое, унылое жилище и без того еле дышащее на ладан, быстро заросло грязью, большее напоминая притон алкоголиков. Старшая Линда при первой возможности выскочила замуж. Даже оставшись с пятью детьми, женщина выбивалась из сил. Наконец она поняла, что происходит, категорично отказавшись от любого спиртного. Однако же денег по-прежнему не хватало, и малыши попрошайничали монеты у прохожих. С Джозефом выручило обстоятельство, что его святейшество папа римский поручил в районе, где собственно Джозеф жил, принимать подобного род малышей на обучение. Скрепя зубами его взяли. Одноклассники хватали Дожози за рваные, заляпанные рукава, называя волчонком. Учители поглядывали брезгливо на мальчика со столь отталкивающей внешностью. В общем, Джоззи получая словесные уколы с разных сторон, вырастил на себе непроницаемый панцирь безразличия. Шло время, и малыш Джозеф подрастал. По окончании учебного курса, мальчик остался при храме, выполнять хозяйственные работы. Ему выделили маленькую каморку, где помещались только узкая кровать, с маленькой тумбой. Это нисколько не тяготило Джоззи. Большую часть времени он проводил в саду, ухаживая за плодовыми деревьями. Любимой порой его, был переход от зимы к весне. Когда теплое солнце укрывало одеялом из желтых лучей, белоснежные просторы у храма. Тогда Джозеф становился немного другим. Его движения лишались излишней угловатости, и сам он был быстрее и веселее. Сердце Джоззи радостно трепетало, в приятном ожидании чудесной метаморфозы придуманной природой. И вот набухшие почки, набравшись сока, распрямляли тонкие, ароматные лепестки, превращая серое пространство внутреннего двора храма в волшебное место. Джозеф мог три часа к ряду любоваться цветочным благолепием, пока настоятель, заставший его за этим занятием, не напоминал ему об обязанностях. Тогда Джоззи с не меньшим энтузиазмом принимался за прерванную работу. В апреле, когда Джозефу исполнилось двадцать пять, холодная, бесцветная крупа все еще лежала на полях.

– Когда же весна придёт? – расстроено спрашивал обычно Джоззи у настоятеля.

– Терпение, сын мой. С божьей помощью все будет, – неизменно отвечал священнослужитель.