Счастье для ведьмы

А я… А мне… Накануне меня особенно «порадовали»: процессия из самых сильных должна спускаться пешком, на своих двоих. Да-да, целых полторы с лишним тысячи ступеней, причем разноразмерных и неровных. И так до площадки, у которой весьма подходящее название – Кровавая площадь. Потому что к тому моменту, как я туда доберусь, точно сотру ноги в кровь. Страшно подумать, на сколько ступеней мне хватит силенок. Ну, пятьсот преодолею, а дальше только на четвереньках ползти. И главное, Эрну нельзя меня на крыльях донести. Не положено!

А все почему? По традициям каменюк самый сильный муж всегда идет впереди, именно он «лицо» и защита семьи. Второй и третий олицетворяют заботу кормильцев семьи, они, сцепившись пальцами, несут супругу, как на качелях. Если в семье есть еще мужчины, супруги или несовершеннолетние сыновья, они идут следом и несут дочерей или сестер. А вот мне, бедной несчастной ведьмочке, не повезло! У меня один муж, и тот «лицо», а ноги – исключительно собственные! Вот и придется доказывать всему горгульему народу, раз сама захотела моногамии, что я ведьма не только сильная духом, но и «лапы» у меня крепкие.

Где наша сестра не пропадала! Пузырь с укрепляющим зельем я спрятала в потайном кармашке. Вылакаю по дороге на собственную свадьбу, чтобы добраться до места проведения на двоих, а не на четырех конечностях!

Этой ночью был приличный перепад температур, и с верхнего уровня кальдеры к Кровавой площади едва ли не ручьями стекала белесая дымка, наводя еще больше тумана. Сумрачную серость пытались разогнать тысячи светлячков. Небеса тоже пугали, словно предвещая беду: звезды будто плавились, теряя четкие очертания, рассеивая свет и окрашивая пространство в багровые тона. Вокруг только давящая тишина, стрекот насекомых и безмолвные фигуры в черном. Будто мы на похоронах. Брр-р.

Как говорил Эрн, на торжественные мероприятия горгулы наряжаются исключительно в цвета кланов. Поэтому черные кимоно и украшения наших родичей сегодня буквально сливались с ночью. Наверняка торжественно спускающиеся сильнейшие Черные со стороны казались жуткими тенями, предвестниками смерти. Или похоронной командой!

Все террасы были заняты горгулами, как высшими, так и низшими. Никто из зрителей не шептался и тем более не шумел. В этой, как бы это ни звучало, кромешной тишине, следуя за Эрном и Первой семьей, я преодолевала одну ступень за другой. Когда мы спустились на пару цветных уровней, я обернулась, чтобы увидеть, как представители очередного высшего клана вливаются в общую безмолвную процессию, добавляя в своеобразную живую ленту новые цвета. За черным шел красный, затем синий, белый… Все выглядело не просто торжественно, а зловеще и пугающе.

Преодолев половину пути, я уже с трудом переставляла ноги. Колени грозились разбежаться в разные стороны, мышцы – превратиться в желе и стечь в туфли. Да-да, по моей просьбе сшили, мягкие, но настоящие туфельки, не в гламурных же шлепанцах «штурмовать» лестницу?

Это же уму непостижимо, какие подвиги приходится совершать ради любви и верности!

Эрн все чаще обеспокоенно оглядывался на меня, проверяя, иду или уже ползу. Хотя они с Анареком заранее договорились не спешить и подстраивать темп под меня. Вот и двигались, как дохлые мухи, с учетом их огромного роста и моих шажков.

Ссутулившись, я быстренько «накатила» зелья и бодрячком продолжила преодолевать эти проклятые разнокалиберные ступени, порой спрыгивая со слишком высоких. Не буду упоминать эту традицию в будущих мемуарах в гримуаре, а то ни одна ведьма рода Древесных-Леснянских не решится больше выйти замуж за горгула. А еще что-то мне подсказывает, что тот трехэтажный неприличный язык не просто так попал в гримуар. Видимо, кто-то выразил таким образом общее впечатление о жизни в Великом Горгоне, опустив самые страсти-мордасти.

Когда Первая семья достигла Кровавой площади, тишина взорвалась радостными криками и приветствиями. Постанывая и держась за руку мужа, мокрая от пота как мышь, я наконец-то добралась до наших сидячих мест. Рухнув на скамейку между Юдаей и Танирой, протяжно выдохнула. Потом задействовала капельку бытовой магии, чтобы почистить перышки и вернуть себе достойный хаганы вид.

– Никогда не думала, что обретение мужа требует таких подвигов, – пожаловалась я обеим гранд-дамам.

Те многозначительно ухмыльнулись, заодно вовлекая в разговор дочь Юдаи, Элаю. Она сидела по левую руку от матери, а за ее спиной замерли мужья. Собственно, супруги большинства женщин из самых сильных кланов предпочли стоять у них за спинами, возвышаясь этакими колоссами, чем «позорно» сидеть рядом, проявляя слабость.

– Еля, сегодня у тебя есть право изменить решение и принять в семью других мужчин. Тогда тебе не придется думать о подвигах, – наставительно и снисходительно заметила Юдая.

– Ой, нет, лучше один раз ногами поработать, чем потом всю жизнь маяться! – содрогнулась я от перспектив многомужества и сразу ощутила, как ладони Эрна, лежащие на моих плечах, расслабились.