Счастье по-драконьи

Я невольно поежилась. Мне не было жалко Натана, но не хотелось, чтобы родные марали руки его кровью. Пусть с ним и магистром Фаерай суд разбирается – по справедливости.

– Получается, я еще легко отделалась?

– Да. Помог твой алоцвет. И Тактар, который за день умудрился приготовить для тебя свое фирменное лечебное зелье.

– Поблагодари его от меня.

– Кстати, он передавал тебе привет.

Последние фразы мы сказали одновременно и так же одновременно замолчали, встретившись взглядами. Изучая, заново узнавая друг друга.

– Ты ведь видишь мое настоящее лицо? Даже здесь, во дворце? – Я не спрашивала – утверждала.

– Разумеется. И всегда теперь буду видеть. Обряд в храме Лунной девы связал нас сильнее, чем иных родственников. Даже амулет Дагвинов признал это… Ваше высочество Авелина Дагвин Сурийская.

– А ты?.. Антэш Анхагар? Верно? – в тон ему подхватила я.

– Увы, у каждого из нас свои недостатки, – согласился этот невозможный дракон. И подмигнул.

– Что ж, будем знакомы, мой принц.

Я изобразила самую светскую из своих улыбок. Вернее, попыталась изобразить, потому что Бастиан снова обнял меня и накрыл мои губы своими.

Поцелуй, еще один, еще и еще… А потом горячий шепот у самого моего рта, пока я не успела опомниться:

– Мне все равно, кто ты – принцесса, королева, да пусть даже сама богиня. Правда, все равно. Но, пожалуйста, для меня оставайся Линой. Она мне больше всех этих высокопоставленных особ нравится.

– Мне тоже, – хихикнула я. – И Бастиана я предпочитаю Антэшу. Уж извини, но принц мне сразу не понравился. Заочно. Давай без него обойдемся в наших отношениях?

– Договорились, – серьезно кивнул Тейдж. И я поверила, несмотря на золотые смешинки, что, вопреки тону, совершенно несерьезно плясали в его глазах.

А потом мы сидели на диване – вернее, магистр сидел, а я, завернутая им в одеяло почти по самые уши, устроилась на его коленях – и беседовали.

Обо всем.

О Пинки, которая все это время жила у Бастиана и ждала моего возвращения.

– Ее немного задело откатом от твоей боли, но сейчас все в полном порядке, не переживай, ящерка. Я исправно ее кормил – раз десять в сутки, не меньше. Несколько дней она вполне может обойтись без тебя, питаясь родственным огнем.

А еще о том, как магистр меня нашел и преодолел завесу.

– Да, как? Ведь драконов в их зверином обличье граница ни за что не пропустит. Она специально так устроена.

Я поерзала, устраиваясь поудобнее, и тут же получила в ответ сердитое:

– Прекрати ерзать, ящерка, а то никаких объяснений точно не дождешься. У нас найдутся другие, более важные и срочные дела.

И я замерла. Нет, против «важных и срочных дел» я тоже бы не возражала, но любопытство оказалось сильнее. Интересно же знать, как Тейджу удалось прорваться.

– Это все Миана.

– Владычица перевертышей?

– А кто же еще. Она дружила с одним из моих предков, кстати, именно по его просьбе и построила храм Лунной девы. Он был известным артефактором и создал для владычицы ее любимые парные артефакты – звезду и месяц. А она в благодарность наделила его и всех его потомков способностью переноситься к своей избранной через любые магические препятствия. Кстати, подозреваю, что и ко мне ты в ту ночь угодила именно потому, что мы – пара. Миана и ее покровительница, Лунная дева, славились своей любовью к подобным шуткам и часто помогали встретиться истинным.

Не знаю, как Лунная дева, а от Мианы, судя по рассказам Гортари, точно всего можно ожидать.

– Так я первый раз попал в Сурию, следуя за своим маячком. И на новогодний бал. Было непросто, завеса поддалась не сразу и выпила две трети ресурса, но чары Мианы оказались сильнее магии безопасников Клемора. А когда этот… курагхаш-ш-ш… похитил тебя, и я почувствовал, как тебе плохо… Вот тогда Мрак прорвал завесу, как мыльную пленку, даже не заметил. В образовавшуюся брешь, пока она не успела затянуться, и Лон за мной пролетел. Потом я увидел, что натворил этот мерзавец, и… В общем, боюсь, вашим ученым придется наносить на карту Сурии новую пустошь.

Тейдж невесело усмехнулся, видимо, заново переживая все, что случилось. И я, быстро поцеловав его в маленькую родинку на подбородке, чтобы отвлечь от тягостных мыслей, спросила:

– А как получилось, что ты оказался принцем Антэшем и герцогом Бастианом Тейджем одновременно?