Счастье волков

На всю операцию отводилось два часа – до рассвета. Это было в обрез, даже меньше, чем было нужно. Было понятно, что попытка только одна, и лейтенант отдал команду: при выходе за временные рамки операция прерывается и все возвращаются на исходные. И плевать на всё.

В конце концов, он был ответственным полевым офицером, чем сильно отличался от многих своих предшественников, таких, например, как барон Файнс[12].

Ночь. Любимое время действий спецназа.

Средиземное море. Теплая лужа посреди планеты, изрядно перепачканная грязью и кровью. Вероятно, им предстоит добавить немного крови и грязи…

Раскачивающийся на волнах фрегат Королевских ВМФ. Пришвартованные к бортам лодки. Поспешно передаваемые тюки с оборудованием. Несмотря на то что ранее полк тренировался и для таких операций, многие навыки утеряны. Последние пятнадцать лет полк не вылезал из гор и пустынь.

Плохо, когда мало воды, но когда ее много, то еще дерьмо.

– Сэр!

Лейтенант обернулся. Первый помощник… кажется, педик, сейчас всяких берут, особенно на флот. Вокруг рукавов обернуты самосветящиеся полоски – это необходимо, чтобы люди могли видеть друг друга в темноте и взаимодействовать… например, передавать друг другу грузы.

– Мы ждем вас на этой точке до девяти по Гринвичу. Дальше оставляем маяк и уходим.

– Премного благодарен.

– Капитан сказал, что сделает все возможное для вас.

Лейтенант не выдержал:

– Если мне потребуется помощь задниц с флота, я дам вам знать.

– Зачем вы так, мы делаем одно дело.

Точно педик.

Лейтенант пошел на корму.

– Сэр, почти закончили.

– Давайте помогу.

В полку офицеры не имели той дистанции с солдатами, как в других, и если им не удавалось заставить солдат себя уважать, то рапорт писали они…

– Руку, сэр… восемь. Ястребы на борту.

С глухим шипением – из-за звукоизолирующих кожухов – запускается сначала один двигатель, потом второй.

– Начинаем фазу один! Идем, идем, идем!

Лодки отваливают от фрегата.

Полчаса спустя. Полчаса с небольшим. Порт, город – как зарево огней, но не такое яркое, как в других портах, – просто энергии тут не хватает. Лодки уже идут на аккумуляторах, чтобы вообще не производить шума.

– Ястреб три, в зоне высадки чисто.

– Ястреб один и два идут к цели. Третий и четвертый – ожидание.

– Есть, сэр.

Лодка шаркнула носом по насыпи из щебня.

– Контакт!

Лейтенант показал условным жестом – пошли.

На земле бойцы САС развернулись в две штурмовые колонны, прикрывающие одна другую. В каждой было по восемь бойцов, при этом только каждый четвертый нес готовую к бою автоматическую винтовку. Остальные были вооружены пистолетами 45-го калибра с глушителями, заряженными теми самыми спецпатронами. Боец с винтовкой получил приказ открывать огонь только в самом экстренном случае…

Но хорошо, что высадились чисто, никого не потревожили.

«42 коммандо» в это время должно было высаживать снайперов на мол, прикрывающий бухту.

В порту было тихо – по сравнению с другими портами он был маленьким, полурыбацким, хотя когда-то это был крупнейший порт Кипра. Был до 1974 года, когда высадившиеся в порту турецкие десантники вместе с местными турками-киприотами пошли войной на греков‐киприотов. Короткая и жестокая война быстро завершилась делением острова на две части и вводом войск ООН, которые так до сих пор и стояли на своих местах. Мир признал только греческую часть Кипра, что турков ничуть не обеспокоило. Памятником разрушительному национализму, перепоясавшему остров колючей проволокой, стоял новенький, только что построенный аэропорт – на стоянке остались машины, а на летном поле – самолеты, которые уже никогда не взлетят.

Порт стал Меккой контрабандистов и наркоторговцев, так что здесь надо было быть повнимательнее.

Они достигли линии построек. Снайпер коснулся плеча лейтенанта и показал, какую позицию он хочет занять, – лейтенант показал большой палец. Ходж, их спец по разведке, достал из кейса небольшой дрон-разведчик. Его особенностью было то, что он походил на сидящую небольшую птицу и мог приземляться и передавать данные со стационарной позиции, не тратя энергии на нахождение в полете. Он мог даже залетать в дома.

– Птичка в воздухе, сэр.

– Покажи мне вон те строения.

– Сейчас, сэр…

Ночью в освещенном месте изображение скверное, потому что фонари дают чередование ярких и темных мест, камеры дрона не успевают адаптироваться. Но, исходя из того что они видели, ничего особенного.

Тогда почему такое дурное чувство, что что-то не так?

– Покажи мне корабль…

– Иду дальше по пирсу, сэр…

Он и сам видел корабль в прибор наблюдения. Старая посудина… он не раз и не два такие видел. Генерал-карго, или генеральные грузы, постройки, наверное, девяностых, если не раньше. Экипаж, набранный через крюинговое агентство. Какой-то левый флаг типа панамского, или монгольского, или мальтийского. Неуплаченные сборы в портах и готовность возить что угодно и куда угодно, рискуя как жизнями, так и судном. Которое наверняка трижды заложено и перезаложено.

Почему не идет разгрузка?

– Сэр, птичка стабилизирована, есть картинка.

Лейтенант посмотрел на экран. И ему не понравилось то, что он увидел.