Счастье за горой

Примерно в то же время, когда произошёл случай с заступничеством за Таньку, окончившийся, к слову, неожиданно хорошо, потому что Танька из затворницы превратилась в вольную птицу и гуляла как та кошка, когда хотела и где желала, случилась с Анисьей другая история, зашедшая в её память на долгие годы.

Однажды Нюня задала Анисье вроде бы простой вопрос:

– Аниська, а ты знаешь, кто такой Коля Анотик?

– Кто?

– Ни за что не догадаешься. А я вот знаю. – сказала Нюня и ковырнула пальцем в носу.

– А я и гадать не буду кто он. Пьяница горький – вот кто он.

– Не-а, не угадала, а если я тебе скажу, то ты прямо на этом месте и грохнешься. – Нюня погрузила палец глубже в ноздрю и несколько раз прокрутила. Вытащила палец и обтёрла его о подол юбки.

– Нюнька, кончай умничать, или говори, или я домой пошла.

– Ладно, слушай, только слово дай, что никому не расскажешь.

– Дел-то, рукой махну и всё в порядке!

– Слово дай, а руками передо мной нечего махать.

– Ну, Нюнька и пиявка же ты! Даю слово.

Нюнька взяла Анисью за руку и отвела от колодца подальше, туда, где никто бы их не услышал. Она заставила Анисью наклониться и зашептала ей в самое ухо. Анисья слушала внимательно, но вдруг выпрямилась как пружина и с ужасом сказала:

– Не может этого быть.

– Может. – убежденно ответила Нюня.

Нюнькин палец опять потянулся к носу, но Анисья дернула её за руку:

– Оставь нос в покое. Нюнька, откуда ты узнала?

– Слышала его разговор с Катькой Петровой. Они сидели за сараем, а я там случайно оказалась. Притихла и подслушала, о чём они говорили.

– Врешь, подсматривала за ними.

– Больно надо, говорю же случайно оказалась.

– Нюнька, я не верю, не может такого быть.

Нюнька развела руки в разные стороны, поджала губы, покачала головой, помолчала и произнесла:

– Не может быть, однако, может и быть. Надо проверить.

– Как?

– Подумаем. Завтра обсудим.

На этом разошлись по домам. Впечатлительная Анисья долго не могла уснуть. Новость, которую она узнала от вездесущей Нюньки ввергла её сознание в такие дебри, что выбраться оттуда было можно только разобравшись с тайной Кольки Анотика. А то, что эта тайна требовала разгадки, Анисья не сомневалась. Не сомневалась она также и в том, что направит все свои силы и использует все возможности для определения истины. И не будет она Аниськой-воином, если не сладит этого дела.

Следующий день начался для Анисьи с ожидания Лидии Сергеевны. Она с трудом протолкала день, а когда Лидия Сергеевна вернулась с работы домой, сразу же отправилась к Нюньке. А та как будто знала, что Анисья идет к ней, двигалась навстречу.

– Ну, что, придумала? – обратилась Анисья к подруге, даже не поздоровавшись.

– Придумала, но без Петькиной помощи не получиться.

– Ты же сама говорила – никому не рассказывать.

– Петьке можно, он надёжный.

– Ну, смотри Нюнька, твой план, ты в ответе.

Петьку уговаривать не пришлось. Он был ошарашен новостью не меньше Анисьи. С того дня троица стала караулить Кольку.

Долго ждать не пришлось. Пил он запойно, по несколько дней куролесил по деревне. В тот вечер Коля не дошёл до калитки своего дома, а споткнувшись, упал на обочине дороги и захрапел. Анисья, Нюнька и Петька подбежали к пьянице. Анисья и Нюня подхватили его за руки, а Петька взялся за обе ноги. С трудом они потащили ничего не соображавшего Колю Анотика подальше от человеческих глаз и поближе к заброшенному сараю. Там положили его на землю и склонились над ним. Коля был мертвецки пьян. Он не почувствовал своего переселения с обочины дороги под стену сарая. Спал крепко.

– Петька, давай ты. – тихо сказала Нюня.

– Почему я? – возмутился Петька.

– Не спорьте! – взволнованно прошептала Анисья.

Она наклонилась над распростёртым телом Коли, вытащила из-под ремня брюк гимнастёрку и медленно подняла её, оголив ему грудь.

– Ах! – ужаснулась Нюнька.

Анисья торопливо дрожащими пальцами расстёгивала ремень на штанах и через мгновение уже стаскивала с пьяного мужика штаны.

То, что они увидели заставило Петьку грязно выругаться, Нюньку сказать ещё раз «ах» и добавить «пень в колоду», а Анисью крепко зажмурить глаза.

Одежду на Коле поправили и оставили его лежать у сарая. Сами же пошли по домам молча. Потрясение от увиденного было так велико, что даже обсуждать не хотелось. Договорились молчать и никому не рассказывать.

Подойдя к дому, Анисья увидела Николая Тимофеевича и Алёшку. Они укладывали в поленницу дрова. Алёшка пыхтел и тужился, поднимая тяжёлую для него берёзовую полешку, но старался очень, за что получал от отца одобрительные слова. Анисья спросила:

– Помощь нужна?

– Сами управимся, с таким помощником мне теперь и горевать не придется. – ответил Николай Тимофеевич, а Алёшка быстро стрельнул взглядом на Анисью – поняла ли про кого говорит отец.

Анисья улыбнулась и кивнула головой Алёшке. Мол, молодец, так держать.

Дома на кухне хозяйничала Лидия Сергеевна, у неё было хорошее настроение, она тихо напевала и встретила Анисью улыбкой.

Анисья прошла в комнату, села в задумчивости за стол.

– Анисья, ты что такая грустная?