Счастья и расплаты (сборник)

Опасливо, надеждами киша,Из пяток возращается душа,Но отношенья пяток и душиУ нас традиционно хороши.

* * *

Я с тоски Мандельштама строку разверну:Мы живем, на себе слишком чуя страну.1990

Вседолампочкизм для него несвойственен, как для многих его сверстников. Он иногда обижается, что ценят больше всего его одностишия, а не его лирические стихи. А разве это не лирика, но особая, сатирическая – его одностишия. Они бывают и зубастыми, но и мягкими, сострадательными. Вот, например: «Я не одна», – потупилась беда». Это же фольклорный шедевр будущего.

Вишневский не изобрел одностишийности как жанра – он существует с древности, этим грешанул разок даже такой застегнутый на все пуговицы Валерий Яковлевич, и Николай Иванович этого не чурался.

Вишневский отличается от многих эстрадных щекотателей пяток. Прочитайте его стихи о концерте в начале девяностых – расцвете народного оглупления дешевой попсятиной. Он в шутку назвал себя Сострадамусом. А это не шутка. Его сострадание к радостно оглупляемым в том, что он не дает им своей лирико-сатирической нежной издевочкой глупеть еще больше.

Из дневника 1994

Да, нелегким год минувший выдался.Дом наш политически вверх дном.Все же хорошо, что я запуталсяВ бабах,

а не в чем-нибудь ином.

А я решился дерзнуть написать пародию на одного из самых лучших, лекарственно полезных обществу пародистов действительности – Володю Вишневского, с которым наша страна никогда не соскучится! Представляю, как он может мне отомстить тем же самым. Жду не дождусь.

Ода в честь Володимира Вишневского, кому брать примера скромности не с кого

Всегда,вкушая с вишнями вареники,Купляйте мои книги,современники.

* * *

Не верю сам себе, что я – тот самый.

* * *

Мне нравятся не все мои стихи.

* * *

Я сам внутри себя многопартиен.

* * *

Я к олигархам,как Маклай-Миклуха,Хожу читать миссионером духа,

Но только лишь народу поднароден,И потому я так неоднороден…

* * *

Однажды я в Америке с тоскиНадел под утро разные носки.И у американского народaПошла с того утра такая мода.

* * *

Когда я ногу невзначай сломал,Сам Евтушенко тоже захромал.

* * *

Хотя в судьбе немало было терний,Был в педикюрной рядом с Тиной Тернер.

* * *

Мне слово «секс» всегда казалось узким,Каким-то недоделанным, нерусским.

* * *

Я помню одного текстовика.Он говорил: «Переживу века…»И каялся пресыщенно и вяло:«Не торговал я лирой, но бывало…»А я подумал:«Эта вот строкаПереживет, наверное, века».Из дневника 1994

* * *

Я раньше так считал:уж раз ты дева,Дозволь мне привилегию раздева.

* * *

Готов был встать я в «Бентли» на запятки.Зачем играть со мной губами в прятки?

* * *

Шептал: «Не соблазняй».Но жар соблазна.Ты предвари мне шепотом:«Согласна».

* * *

Все это в прошлом.Стал почти невиннымОтцом, счастливым мужем,семьянином.Настолько ухайдакался в альковах,Что возмечталось в нежных быть оковах!Не верь сама себе, что ты с Вишневским.Уж если залететь,то выше не с кем.Всех под семейным русским небосводомЕще раз поздравляю с Новым годом!

Как из страниц слагается и повесть, так из людей слагается и совесть