Счастливая проститутка. История моей жизни

Я проследила за ее взглядом. Резиновые подошвы! Отличительный признак полицейского. Коп опустил глаза следом за нами и тоже понял, что мы знаем. Блеф провалился. «О'кэй, всем слушать — это рейд, — сказал он и предъявил значок полицейского. — Вы все арестованы по обвинению в занятиях проституцией».

Как по волшебству, входная дверь открылась, и в квартиру вошел крупный, одетый в гражданское полицейский, в котором я узнала «человека со шрамом», как его называли коллеги. «Добрый вечер, мисс Холландер, — сказал он мне со злобной ухмылкой. — Я же говорил вам, что мы когда-нибудь поймаем вас снова».

Восемь копов в униформе ворвались в помещение и начали переворачивать в нем все предметы, как блины на сковороде. Но их усердие все-таки больше напоминало комедии Кейстона, чем эффективный полицейский обыск.

Ящики из бюро были вытащены, и молодцы стали перекладывать их содержимое в специальную тележку. Туда они ссыпали все, что не было прибито гвоздями: любовные письма моей ранней юности, семейные фотоальбомы и даже коллекции кулинарных книг. «Разрешите мне оставить хотя бы это, — попросила я копа, охранявшего тележку, указывая на книги. — Конечно, если вы не собираетесь приготовить немного вкусного голландского горохового супа у себя в участке». Как вы думаете, что он сделал? Покачал головой и отказался.

У меня забрали все спиртное, которое я купила у клиента, сторговавшись на одной девушке за один ящик с бутылками. Сигареты, купленные в «Дьюти фри» — магазине на Голландских островах, «конфисковали» тоже. Ничто из этого не волновало меня. За что я действительно тревожилась, так это за мою черную книгу с телефонами и адресами клиентов и приходно-расходную книгу, стоявшие на открытой полке. Последний раз, когда полиция забрала их, мне пришлось потихоньку «обменять» их у полицейских на приличную пачку долларов. В этот раз я решила их спрятать.

Коп, охранявший тележку с вещами, походил на похотливого парня (мужчины всегда мужчины), поэтому я вытащила из ящика стола набор порнографических открыток. «Эй, взгляни на это», — сказала я, протягивая ему снимки. Через минуту или две эта обезьяна вошла в такой раж, что позвала остальных полицейских. Те неспешно собрались вокруг, и скоро из группы послышались неприличные замечания по поводу увиденного. Но, конечно, я не возражала, потому что ситуация теперь позволила мне сделать несколько шагов за их спинами и убрать мою адресную и расходную книги с полки.

Я постаралась быстро бросить книгу с именами чулан при гостиной под пустую картонку, а из финансовой книги вырвала все страницы с записями моих доходов и расходов и затем бросила ее на тележку, чтобы избежать подозрений. Так как никто не беспокоил меня, я смогла проскользнуть в свою спальню, где спрятала вырванные страницы под огромный, от стены до стены, ковер, один угол которого специально всегда оставляю неприкрепленным к полу. Туда же я затолкала и тысячу долларов наличными, потому что если эти гиены найдут деньги, то обычно говорят, что ничего не было, и оставляют их себе.

Как раз в этот момент из соседней спальни в комнату вошел здоровенный полицейский с папкой, в которой лежала бумага для свертывания сигарет. «Ладно, говори, где ты держишь наркотики. Мы знаем, что у тебя они есть».

«В моем доме никаких наркотиков нет, — солгала я, — Я никогда не пользуюсь ими». После того, как он ушел в спальню, я быстро вынесла пластиковый мешок с марихуаной из чулана, вбежала в ванную комнату и вывалила содержимое пакета в туалет.

Никто не следил за ванной, и я могла ходить туда-сюда, как нетерпеливый пациент, настойчиво избавляясь от компрометирующих вещей.

Затем я увидела, что полицейский в форме, пытающийся сделать вид, что он работает, пошел с фонариком к чулану в холле. Он начал продираться сквозь предметы, наваленные в холле, опасно приблизившись к картонке, под которой лежала спрятанная черная книга.

«Извините меня, сэр, — сказала я и деликатно оттерла его от открытой двери, — мое зеркало закреплено на этой двери, а я хотела бы поправить прическу». Коп пошел назад в спальню, где собрались его коллеги, разыскивавшие наркотики.

Так как никто не охранял входную дверь, две девушки и горничная решили сбежать.

«Ну ладно, пошли все на выход», — сказал здоровенный детектив, выходя из спальни. Он пересчитал головы и обнаружил исчезновение трех девушек.

«Где эти жопы? — спросил он, подняв руку и собираясь ударить меня. — Я переломаю им траханые ноги, когда найду их».

«Я не знаю, куда они подевались», — сказала я небрежно. Девушки упорхнули через входную дверь и спокойно спускались вниз на лифте к свободе.

Полиция арестовала всех, включая бедного Келвина, и повезла в 17-й полицейский участок. Меня оставили одну наедине с тремя полицейскими в гражданской одежде, которые первыми вошли ко мне. Телефоны продолжали звонить — клиентам хотелось нанести визит. Копы отвечали на все звонки с грубыми шутками и насмешками. После такого обращения эти «джоны», наверно, больше не будут звонить мне.