Счастливая Жизнь Филиппа Сэндмена

Стараясь не оглядываться, она дошла до границы леса, но остановилась и, выдержав паузу, обернулась. Несколько ветхих домишек, потухшие костры, амбар, колодец — таким она запомнит это исчезающее в тумане место, в котором она провела детство и годы взросления. А сейчас пришла пора ей идти на юг, где на четвертый день ей суждено было найти лодку, доставившую ее на континент. Переплывая канал, она также не сразу обернулась назад, чтобы бросить последний взгляд на свою родную землю. Она знала, что больше никогда туда не вернется, и печаль коснулась ее сердца. Но очень скоро земля скрылась из виду, Лейфи посмотрела в сторону новых земель, на которые ей вскоре предстояло вступить, и, снова нащупав в руках рукоять неведомого механизма силы, воспряла духом и стала думать о будущем.

Достигнув земли, она поблагодарила духов Воды и Ветра за то, что отвели шторм и грозу на ее пути через Большую Воду, и остановилась на ночь неподалеку от дороги, уходившей вглубь этой страны. Нужно было выспаться, поесть, запастись едой на дальнейший путь и со свежими силами продолжить его. Поначалу она продвигалась не так быстро, как по родной земле: очень уж ей хотелось получше разглядеть открывавшиеся виды. Эти реки, поля, леса с обилием птиц и животных, даже люди и само небо казались ей другими. Увы, она не могла поделиться своими впечатлениями ни с одним из местных кельтов — они все равно бы не смогли до конца понять ее душевное состояние, описываемое одновременно словами «радость

», «печаль», «сила

» и «забота». Но она напевала под нос бодрящие дух песни и продолжала свой путь, немного ускорив темп. Однако чуть ли не каждый шаг давался ей с трудом, потому что всякий раз она видела то, что будет происходить здесь в будущем на этом месте. Вот здесь через много-много лет будет проходить мощная крепостная стена, по обе стороны которой будут гибнуть люди, здесь всегда будут расцветать красные маки, а вот здесь через несколько сотен лет появится то самое поселение Лютеция, которое после превратится в огромный город, символом которого станет высокая башня из железа.

Лейфи достала из мешка железный нож, в который раз посмотрела на темнеющий молодой металл и с трепетом положила его обратно. «Ты всегда будешь очень важен для людей», — обратилась она то ли к самому ножу, то ли к материалу, из которого он был сделан. Все дальше и дальше на восток уходила она, и все чаще приходилось ей доставать свой нож из мешка — то срезать ветку, то выкопать яму, или освежевать пойманного в силки зверька, а однажды ей пришлось пустить его в ход, чтобы избавиться от грабителя, которому и отнять-то у нее было нечего. Но он был злой и не отвечал на просьбы, а Лейфи, как вы понимаете, была решительной в своих действиях.

После этого инцидента она решила свернуть с тропы и начала подниматься вверх по склонам гор, которые все возвышались и возвышались… Ребята, давайте-ка уже двигаться обратно, — внезапно прервала свой увлекательный рассказ Я'эль. — Я по дороге уже доскажу.

— Такое впечатление, словно ты по секундам рассчитала скорость своего рассказа, и вот сейчас ты как раз перевалила через половину, и поэтому мы должны идти назад, — делано-возмущенным тоном заговорил Аарон. — Ладно, идем уже. Что там, в горах-то?

— Склоны все возвышались и возвышались, — продолжила свой рассказ Я'эль, показывая левой рукой в сторону местных гор, видимо, чтобы усилить эффект присутствия. — Идти становилось все труднее и труднее, но к концу второго месяца своего путешествия ее взору предстало небольшое горное озеро, подойдя к которому она вдруг словно потеряла связь с тем необъяснимым, что сорвало ее однажды с места и начало вести по земле. Что-то должно произойти здесь. Может быть это связано с озером, или с горами. Она дважды обошла вокруг озера, но яснее ей от этого не стало. Занервничав, она начала все выше подниматься в окружающие его горы и бродить по ним, ища ответа на свой беззвучный вопрос. Уставая, она опускалась обратно и закрывала глаза, прислонившись спиной к дереву. Бывало, что она засыпала прямо на земле, и просыпалась уже от холода, сковывавшего ее, свернувшуюся калачиком между корнями какого-нибудь дерева.

В один из таких привалов она увидела сон. Необычайной красоты дева, запечатленная в белом камне, возвышалась над стелящимся густым ковром из туч и дыма, закрывая собой яркое небесное светило. В вечном спокойствии ее лица было что-то чарующее, и Лейфи не сразу заметила, что кисти ее рук с вытянутыми указательными пальцами плавно двигались, попеременно указывая на что-то, что скрывалось под слоем облаков перед ней. Вдруг в голове девушки отчетливо прозвучали четыре слова: «яма, соль, смерть и вечность».