Счастливый день

За ужином Джакомо посадил ее рядом с собой и был с ней на удивление мил, но Маргарет не оставляло ощущение, будто ее просвечивают рентгеном, так что она едва замечала, что ест.

— Спасибо, телятина и впрямь очень вкусная! — поблагодарила она хозяина дома, когда подали десерт.

— Я рад, что тебе понравилось. — Джакомо расплылся в улыбке. — С завтрашнего дня, дочка, будешь сама составлять меню и, вообще, управлять домом. Я уже велел Паоле, Адриано и остальной прислуге по всем вопросам обращаться к тебе.

Маргарет опешила.

— Ко мне? Но я никогда не...

— А теперь будешь! — возразил Джакомо таким тоном, что все перестали есть, и уставились на Маргарет. — Ты — жена моего сына и займешь в этом доме должное место. — Он покосился на Роберто, и тот, молча, кивнул в знак согласия. — И не тяните с внуком! — игриво добавил Джакомо, подмигнув Маргарет.

Она опустила глаза и вспыхнула до корней волос, кожей чувствуя на себе, горящий неприязнью, взгляд Джины.

Казалось, ужин никогда не закончится. После десерта подали кофе, потом Стефания снова препиралась с отцом, сетуя на его несправедливость и на свою несчастную жизнь. Ну, а завершилось все, как и предупреждал Роберто, слезами...

Пожалуй, самая приятная из всех новых родственничков Сандра, думала Маргарет, готовясь ко сну.

Когда она вышла из ванной, Роберто стоял у окна в халате, глядя в темноту. Она подошла и, прильнув к нему, спросила:

— Ты скоро?

— Скоро.

Она положила голову ему на грудь и шепнула:

— Надо спешить. Твой отец хочет поскорее получить внука.

Роберто отстранился и процедил сквозь зубы:

— Запомни, Рита. Я поступаю так, как считаю нужным. А сейчас я хочу спать.

Он снял халат, швырнул на стул, подошел к кровати, лег и повернулся лицом к стене. Впервые с тех пор, как они поженились.

Маргарет стояла у окна, словно приросла к полу, а бриллиантовая слеза обжигала холодом грудь...

8

Той ночью Маргарет впервые почувствовала себя несчастной и одинокой... Да что она тогда в этом понимала! Ровным счетом ничего! Маргарет горько усмехнулась. Как говорится, все познается в сравнении, думала она, сидя в президентском номере отеля «Ройял».

А ведь могла бы и понять! Если бы сложила два и два. Она должна была понять, что ее семейная жизнь дала трещину и почему. Но она предпочла, нелицеприятной правде, самообман.

На следующее утро Маргарет проснулась в объятиях мужа.

— Рита, прости меня! — шепнул он, покрывая ее лицо поцелуями. — Прости. У меня был такой тяжелый день...

И она простила. С радостью. Решила, что вчерашняя размолвка всего лишь досадное недоразумение. Она прильнула к мужу и с готовностью ответила на его ласки...

Какая же она была дура! Маргарет поморщилась, вновь переживая болезненные воспоминания. Если бы она знала, за что Роберто просит у нее прощения...

Ведь она никогда не была ему настоящей женой: он ее использовал! Женился для отвода глаз, чтобы отец не догадался о его отношениях с Джиной. Она помогла ему решить проблему. Кажется, так выразился Бруно той памятной ночью в Риме.

Вот почему Роберто не хотел заводить детей — он знал, что их брак недолговечен. Ну что же, хотя бы в этом он ее не обманывал...

Впрочем, он ее вообще не обманывал. Ведь не говорил же, что любит. Значит, был по-своему честен. Так что винить остается только саму себя!

Маргарет застонала, вскочила и заметалась по комнате. Нет, больше так продолжаться не может! Зачем будоражить раны! Они и так еще не затянулись: ведь всего пару месяцев назад она наивно полагала, что живет в раю...

И теперь ей предстоит снова вернуться на Искью. Нет, она этого не выдержит! Как она могла согласиться? Маргарет представила себе церковь, Стефанию в подвенечном уборе, счастливого Ренато... И Роберто с Джиной... Как они тайком переглядываются... А она должна изображать при этом образцовую супругу?!

Из памяти все всплывали дразнящие картинки...

За завтраком Стефания первым делом сообщила новость:

— Джина уехала! Усвистела в Париж. Не иначе собралась прикупить себе бриллиант покрупнее твоего! — И она хитро подмигнула.

— И отец тоже уехал? — спросила Маргарет, с трудом скрывая облегчение.

— Да ты что! — Стефания хохотнула. — У него дел полно. А скоро на виллу приедут партнеры... Джина терпеть не может деловых гостей. — Она закатила глаза. — Денежки-то она любит, а как они достаются, ей наплевать. Может, поэтому папа и наладил ее в Париж. Чтобы не путалась без толку под ногами, — без умолку тараторила она, — а может, папа побаивается, вдруг Роберто снова... —Она осеклась и с виноватым видом пробормотала: — Ну вот, опять сморозила глупость... Ты уж прости меня, Рита!

— Ничего страшного, — опустив глаза, промямлила Маргарет.

— Папа сказал, теперь ты здесь хозяйка! — снова затарахтела Стефания. — Пусть все видят, что они с Роберто помирились. Сама понимаешь, люди судачат... В компании начались распри, а это плохо для бизнеса. Ну, ничего, теперь все наладится. Вот увидишь!

— Хорошо бы. — Маргарет выдавила улыбку. — Может, Джина больше не вернется...

— Ну, это вряд ли! — Стефания поморщилась. — Разве что найдет кого-нибудь побогаче папы...