Счастливый доллар

– Не смей! Забудь. Выкинь из своей дурной головы. Жива осталась, и ладно. Радуйся. А Семен… да ты себе десяток таких найдешь. Два десятка! Сотню! Он же неудачник.

– Заткнись, – буркнула Агнешка и рассмеялась: до чего же глупо разговаривать с собою. И до чего глупо молчать, делая вид, будто ничего не случилось.

Перемыв чашки и выбросив в мусорное ведро эклер, на котором уже проросла зеленоватая шубка плесени, Агнешка набрала номер. Ответа ждала со страхом, сразу приготовившись дать отпор.

– Ага? Ты? Ну наконец-то, я уже совсем извелась, – Ядка зевнула в трубку. – Извини, прикемарила чуток. У тебя все нормально?

– Все, – соврала Агнешка, забираясь на край стола. Эта ее привычка забираться на мебель, не предназначенную для того, чтобы на ней кто-то сидел, жутко раздражала Ядвигу. И маму тоже. Но мамы нету, а Ядка не видит, где сидит Агнешка.

– На работу возвращаешься?

– Возвращаюсь.

Офис-офис – три стола. Стул поломанный, который сунули в угол, потому что лень тащить на помойку. Старый заварник – уже и не нужен, но выкидывать жалко. И степлер нерабочий. И куча ручек, среди которых каждый раз приходится копаться, искать единственную, которая бы писала.

Список вызовов. Талоны на бензин. Ворчание шефа, что плохо работают. Ворчание клиентов. Молчание животных, единственных, кого и вправду жаль.

– Я вот… Ядка, я тебя люблю. Мы ругались, всегда ругались, и я не говорила, потому что злилась. Но на самом деле я всегда была рада, что ты есть.

– С тобой точно все в порядке? Может, мне приехать?

И подставить плечо, в которое бы Агнешка с удовольствием порыдала. А потом они бы вдвоем с Ядкой сели на кухне, достали бы бутылку ликера «Шериданн», припрятанную давным-давно, но так и не распитую. Был бы задушевный разговор, приправленный сладостью напитка, и утро, наступившее чересчур быстро. И понимание, что прошлое осталось в прошлом, а будущее вновь предопределено.

– Нет, Ядь, не надо. Я отдохнуть хочу, завтра ведь…

Как ни странно, она поверила.

– Ага. Отдыхай.

Спросит про Семена? Или воздержится, посчитав за лучшее не ворошить Агнешкины сердечные раны?

– А этот твой как?

– Мы разошлись.

– А я рада! Да, я рада! Сомнительный товарищ…

– Ты же его не видела.

– Да нормальному бы небось лекарства нелегалом не понадобились. А если так, то нечего с ним связываться! Слушай, тут у Маринки двоюродный брат приезжает, хороший человек и…

Одинокий. Неприкаянный. В возрасте и со стабильной жизнью. Хорошая пара и удачная партия для стареющей красотки. Знакомый сценарий, надоевший до жути. Почему они все считают, что Агнешку непременно надо пристроить? Она же не бродячий котенок и не брошенная собачонка, чтобы пристраивать.

– Ядка, нет.

– Ну как хочешь, – отступилась она от идеи слишком уж быстро. – Но этот твой… он же псих! По глазам видно, что псих.

Семен? Семен к ней заходил? Сердце радостно екнуло. Ну конечно, тогда он просто не мог разговаривать и поэтому… поэтому вместо того, чтобы просто перезвонить, каким-то чудом нашел аптеку, в которой работала Ядвига?

– Откуда ты знаешь, что это был он?

– А кому ты еще нужна, – резонно возразила сестра.

Никому. Или тому, кто хочет закончить одно неприятное дело.

– Упустила! Упустила! – радостно зазвенел знакомый колокольчик. – У-пу-сти-ла! Ла-ла-ла!

– Заткнись. Ядь, я не тебе. Я…

Просто разговариваю сама с собой и приказываю заткнуться собственным галлюцинациям. А так все совершенно нормально.

– А когда он заходил?

– Сегодня, – в трубке захрустело, потом зачавкало, смачно, так, что у Агнешки свело живот. Когда она ела в последний раз? Давно. Очень-очень давно. – С утреца самого. Вообще сам-то молодой и симпатичный даже, тут я ничего не скажу, но как в глаза глянул…

Семен не мог заходить с утра. А старика нельзя было назвать молодым.

– Чисто чудище. Я еще подумала, чего ты с ним связалась? А потом решила, что ты, наверное, переиграла и свалила, а он тебя ищет. И сообразила, что если так, то мне точно про тебя говорить ничего нельзя, и поэтому сказала, что тебя не видела. И ведь не соврала же!

Не соврала. Только вот глаза у Семена обыкновенные. Но тогда кто это был?

– Кто-кто-кто? – издевательски звякнул невидимый колокольчик.

– Слушай, а может, тебе уехать? Ну не совсем, а так, на время. Поживешь у тетки… или на даче. Машка говорила, что она дачу сдавать собирается, так я заплачу, а то и вообще сговоримся, – Ядка перестала чавкать и теперь хлюпала и шмыгала носом, как делала всегда, когда ела суп. Это была ее дурная привычка, которая когда-то бесила Агнешку точно так же, как Агнешкина манера сидеть на столе бесила Ядвигу.

– А работа? – отвечала Агнешка на полуавтомате. Мысли вдруг закрутились, словно там, в голове, кто-то плеснул масла в проржавелые шестеренки.

– Забей. Я тебе справку сбацаю. И вообще, работу надо менять! Ты что, до конца жизни собираешься мотаться по коровникам? Машка говорит, что на бывших коммунистах собираются клинику открывать, ветеринарную, ну и…