Счастливый доллар

Власти плохие? И те, кто форму носит, пособниками являются, а значит, убивать их хорошо и правильно? Так, по-вашему, мистер Шеви? Чего вы глазки-то отводите, не по нраву речи мои? Сам знаю, что горячусь. Да только вы не со мной побеседуйте, а с теми, кто от этих «борцов за свободу» пострадал.

Слышали про техасских полицейских? Я не про Максвелла с Муром сейчас говорю, а про ту дюжину конников, которые на дорогу вышли, чтоб парочку блокировать. Ну конечно, слышали. Только еще один вопрос: а назовите-ка, разлюбезный мистер Шеви, хоть одного из тех, кто на той дороге остался. Не помните имен? Или никогда не интересны были? Второе, я вам ск

ажу, вернее. Бонни, Клайд, Бак, Рой Гамильтон, Джонси-малыш, Метвины и прочие из отребья человеческого вам близки и, как вы думаете, понятны. А вот нормальные люди – какой от них прок? На них сенсации не сделаешь. Кому интересна биография Джоя Макклауди, который поймал свинцовый подарочек от Бонни? Кем он был, этот Джой? Серым человечком в форме, таковых много. А вот героев нового времени, тех по пальцам перечесть можно.

Ну и снова насупились. Скажу я вам так, мистер Шеви, писать и думать можете, чего вашей левой пятке захочется, чай, у нас страна свободная. Но на меня это все не вываливайте. Иначе я отвечу.

Вот-вот, чтоб не было такого, то давайте сразу решим: вы меня своею правдой не мучаете, а я свою в покое оставлю. Разные они у нас, хотя вроде и об одном говорим… Эх, мистер Шеви, вы вот их жалеете, что такие молодые, а померли, только скажите, почему они сами себя не жалели, а? Никто ж их под пули не пихал… да я не про Луизианскую дорогу, я про вообще, жизнь ихнюю. Пробовали на себя примерить? Нет? А вы попробуйте. Они же, сволочи разтакие, о свободе говорить говорили, а других этой свободы лишали.

Спрашивали они Бланш Барроу, хочет ли она присоединиться к банде?

Дали ли выбрать ее муженьку Баку, когда под пули пихнули?

А у Метвина не отобрали ли свободу хваленую, вытащив его из Истхема, чтобы сунуть в руки пушку и выставить на дорогу? Я уже молчу о малыше Джонси, который уж точно не знал, во что ввязывается. Да, вот она какая, свобода. Мертвецы да проклятые остались, а эта парочка, Бонни и Клайд, ушли в ад под звуки фанфар…

Малыш Джонси…

Как я связался с Клайдом? Ох, не бередите мне душу, мистер Шеви… вышло-то оно по случаю. Они ж при мне Дойла Джонсона завалили, ну то их убийство в Темпле, аккурат на Рождество тридцать второго. И Клайд, этак усмехнувшись, мне сказал:

– Пацан, теперь ты не можешь вернуться домой. На тебе висит труп, как и на мне.