Счет девять

Мы поднялись на лифте и прошли к квартире Сильвии Хэдли. Фрэнк Селлерс постучал в дверь… Она открылась сантиметров на пять, насколько позволяла туго натянутая бронзовая цепочка. Селлерс показал свой значок и удостоверение личности, все в красивой кожаной книжечке.

– Полиция, – произнес он. – Мы хотим поговорить с вами.

– Я уже сказала вам все, что знаю, – отреагировала Сильвия.

– Мы хотим поговорить с вами поподробнее, – настаивал Селлерс. – Не тяните, открывайте. Мы не собираемся торчать здесь всю ночь.

Она открыла дверь. Мы вошли. Она взглянула на меня:

– Дональд, что случилось?

– Стукнулся о дверь, – ответил я.

– А почему вы пришли вместе с этими людьми?

– Они захватили меня с собой на прогулку.

– Начнем разговор, – сказал Селлерс. – Дональд уже побывал здесь, не так ли, Сильвия?

– Да.

– Что вы ему сказали?

– Ничего особенного… просто кое о чем рассказала.

– О Мортимере Джеспере? Что вы ему сказали о Джеспере?

Увидев внезапный испуг на ее лице, Селлерс понял, что попал в точку.

– Итак, что вы ему сказали?

– Я ему ничего не говорила, будь он проклят! – вспыхнула Сильвия. – А если он что-нибудь наболтал вам о Мортимере, так он… он лжет, он…

– Полегче, полегче, – остановил ее Селлерс. – Так что о Мортимере Джеспере?

– Ничего.

– Что вас с ним связывает?

– Ничего не связывает.

– Вы его знаете?

– Я… я встречала его.

– Вы что-нибудь говорили Дональду Лэму о нем?

– Не говорила! – опять вспыхнула она. – Я не знаю, что он вам наговорил, но что бы там ни было – все ложь!

Селлерс уселся в кресло, скрестил ноги, вынул сигару.

– Удивительно, удивительно, – произнес он голосом человека, который сию минуту узнал о выигрыше в ирландском тотализаторе. Он откусил кончик сигары, выплюнул его на старый, потертый ковер, покрывавший пол в комнате, зажег спичку, поднес ее к сигаре, затянулся раза два и опять сказал: – Никогда бы не подумал!

– Не люблю сигарный дым, – огрызнулась Сильвия Хэдли.

Селлерс не отреагировал на это замечание, словно не слышал. Он сделал пару глубоких, долгих затяжек и улыбнулся Гиддингсу:

– Похоже, мы при деньгах.

Гиддингс поднял брови, Селлерс кивнул и повернулся к Сильвии:

– Вы знаете этого Мортимера Джеспера?

– Я сказала вам: я встречала его.

– Бывали где-нибудь с ним?

– Я с ним обедала.

– Что-нибудь еще?

– Это все.

– Было что-нибудь этакое?

– Он слишком стар, годится мне в отцы.

– Такие бывают еще в силе, – сказал Селлерс. – Возможно, он настолько стар, что может быть вашим дедушкой, но он еще в силе. Такие бывают укрывателями краденого, и они не упустят случая…

– Мортимер Джеспер этого не любит.

– Не опекал ли он вас затем, чтобы кого-нибудь вами угостить?

– Я уже сказала. Конечно, нет. Он джентльмен.

– Ладно, в таком случае, – промолвил с улыбкой Селлерс, – что ему было нужно? Чего он хотел? Почему водил вас в ресторан?

– Он… Я нравилась ему. Я так думаю. Это чисто отеческий интерес.

– Значит, он приглашал вас только потому, что вы ему нравились?

– Я полагаю, что поэтому.

– И больше ничего?

– Ничего.

– Не валяйте дурака, – сказал Селлерс.

Сильвия ничего не ответила.

– Что вы знаете о Мортимере Джеспере? – спросил Гиддингс.

– Очень мало.

– Как познакомились с ним?

– Я забыла. Думаю, что была представлена ему на какой-то вечеринке – возможно, у мистера Крокетта.

– Вы посещали крокеттовские кутежи?

– Иногда.

– Каким образом попадали на них?

– Меня приглашали.

– Кто?

– Мистер Крокетт или миссис Крокетт.

– Иногда вас приглашал Крокетт?

– Да.

– Тоже отеческий интерес?

– Он… он считал, что я могу оживить вечеринку.

– И вы оживляли его вечеринки?

– Пыталась.

– И там вы встретили Джеспера?

– Может быть. Не знаю. Не могу вспомнить.

– Вы не можете вспомнить, когда впервые встретили этого молодца?

– Нет.

– Как давно это было?

– И этого не могу сказать.

– Сколько раз он приглашал вас пообедать?

– Не могу вспомнить. Несколько раз.

– Ладно-ладно, – сказал Селлерс. – Не знаю, как вы оживляли крокеттовские тусовки, а наш разговор оживленным пока не назовешь. Теперь скажите, чем занимается Мортимер Джеспер? Каков его образ жизни?

– Он очень замкнутый.

– Каков круг его интересов? Увлечений? Как ему удается держать себя в форме?

– Я не знаю.

– О чем вы с ним говорили?

– Не могу сказать. О разных разностях.

– Секс?

– Я сказала вам, что нет.

– Как делать деньги?

– Я думаю, он знает об этом лучше меня.

– Искусство?

– Да, он интересуется искусством.

– Ювелирными изделиями?

– Драгоценными камнями. Ювелирными изделиями – не очень.

– Какое искусство его особенно интересует?

– Искусство вообще. Он поклонник красоты.

– В том числе и вашей? – спросил Селлерс.

– Он так не говорил.

– Но ему нравилось смотреть на вас?

– Откуда я знаю, на что он смотрел?

– Подумать только! – с иронией воскликнул Селлерс. – Вы знаете, мы можем причинить вам большие неприятности, мисс Хэдли. Для вас же будет лучше, если вы начнете немного более активно сотрудничать с нами.

– О чем вы говорите?

– О мистере Джеспере. Вы когда-нибудь давали ему деньги? – спросил Селлерс.

– Конечно, нет. С чего бы я стала давать ему деньги?

– Хорошо, – сказал Селлерс. – А он когда-нибудь давал вам деньги?

Она заколебалась.