Считайте это капризом…

А Марина еще сильнее покраснела от стыда: какие глупости были у нее на уме, когда у человека такое горе!

— Присядьте, пожалуйста! Валентинина сестра села на стул и пожаловалась:

— Знаете, я так намоталась, просто ног под собой не чую. С семи тут круги накручиваю: сначала в морге была, потом в милиции, к вам уже второй раз прихожу. И вообще уже третий день как во сне с тех пор, как телеграмму получила…

— Очень вам сочувствую, — пробормотала Марина, прекрасно понимая, что никакие сочувствия тут не помогут.

— Она здесь спала? — женщина кивнула на кровать у окна.

— Да, — тихо подтвердила Марина и спросила:

— А вас как зовут?

— Полиной меня зовут, — ответила сестра Валентины, — а что?

— А меня Мариной… Неудобно как-то разговаривать, не познакомившись… А знаете, вы очень похожи на сестру, я даже в первую минуту, как вас увидела, немного испугалась.

— Еще бы мы не были похожи, — грустно улыбнулась Полина, — ведь мы близнецы. Только в последнее время Валя выглядела получше, чем я, у нее забот меньше было. Так что многие считали, что я старшая сестра, а она младшая. А на самом деле мы близнецы, и Валентина даже на пять минут раньше меня родилась.

Она замолчала, скорбно повесив голову.

— Очень вам сочувствую, — опять повторила Марина, не зная, что и сказать.

— И сколько дней вы прожили вместе? — спросила Полина.

— Да, честно сказать, только два, и то вторую ночь она здесь уже не ночевала. А до моего приезда она, кажется, пробыла здесь три дня.

— Она здесь была уже неделю, — эхом отозвалась Полина, — сначала она жила в частном секторе, комнату снимала. Потом ей там не понравилось, и она сюда переехала. Я как раз вчера, перед самым отлетом, от нее открытку получила. Уже знала, что она утонула, а тут… как привет с того света… — Она открыла сумку и протянула Марине открытку с видом Черноморского побережья.

Марина покрутила «привет с того света» в руках, привычки читать чужие письма за ней не водилось, но те несколько слов, что были начертаны на обороте открытки крупным размашистым почерком, сами бросались в глаза:

«Привет, Полина! Отдыхаю хорошо. Снимала квартиру, но ушла. Платить такие деньги за какой-то сарай! Переехала в пансионат, в комнате одна. На рынке дешевые абрикосы. Кристина». Вот, собственно, и все, если не считать того, что подписалась она все-таки Кристиной, а не Валентиной.

Марина вернула открытку и осторожно поинтересовалась:

— А почему она звала себя Кристиной?

— Вы заметили? — воскликнула Полина, и лицо ее оживилось, а потом опять потухло. — Она была такой фантазеркой, с самого детства. И имя ей свое не нравилось, и жизнь. Все время что-нибудь придумывала. Чтобы сюда приехать, деньги два года копила, во всем себе отказывая, а здесь небось пыль в глаза пускала: я такая, я сякая… В крови у нее это было: жить в выдуманном мире. Насочиняет всякой всячины, да так складно, а потом, — глаза Полины потеплели, а мелкие морщинки разгладились, — потом сама в это верить начинает.

— Понятно, — пробормотала Марина.

— Вам она не очень надоела? — между тем осведомилась Полина. — А то ведь я ее знаю, характер-то у нее не очень. Был не очень… — поправилась она.

— Да нет, что вы, — поспешила успокоить ее Марина, — совсем она мне не надоела. Может, только я ей. Она ведь хотела одна в номере жить, а тут меня подселили, потому она и собиралась съехать в какое-то место получше.

— Съехать? — поразилась Полина. — Куда это она собиралась, если у нее и денег-то не было? Да она вообще еще неделю назад домой вернуться должна была. Я так удивилась, когда получила эту открытку, где она про пансионат написала. Еще подумала, что платить нужно побольше, чем у частников. Там что — поставят раскладушку, вот тебе и все удобства, а здесь и кормят, и… — Полина не договорила, горестно уставившись в пустоту.

— Честно говоря, я больше ничего не знаю, — пожала плечами Марина и тут вспомнила:

— Да, она говорила, что ждет какого-то мужчину. Будто, как только он приедет, она уйдет из пансионата. Или… — Марина прикусила язык, — даже не знаю, может…

— Может, она это придумала, — подхватила Полина и грустно добавила:

— Даже наверняка. Это все из той же области, что и имя Кристина, город Санкт-Петербург и прочее. Не было у нее никакого мужчины, не было.

— А если она здесь с кем-нибудь познакомилась? — предположила Марина и сама себе возразила:

— Впрочем, нет, она же сказала, что он должен приехать…

— Не ломайте себе голову, — вздохнула Полина. — Валя была такой мечтательницей, все женские романы читала, ну, знаете, такие, в бумажных обложках… А так, если честно, у нее вообще за всю жизнь ни одного настоящего романа не получилось, не везло ей как-то с мужиками, всерьез они ее, что ли, не принимали?

Марине такая откровенность сначала показалась немного странной, но потом она нашла ей объяснение: измотанная Полина в ней нуждалась, ей необходимо было выговориться.

А Полина рассказывала, смотря куда-то поверх Марининой головы.