Сделай что сможешь. Начало.

Ещё за неделю до официального открытия в наш косметсалон стали заглядывать дамы, привлечённые рассказами семейства портного. Большинство сразу же прошли все процедуры, некоторые – лишь часть, ну и, разумеется, коготки подточить ни одна не отказалась. Вот и прекрасно, коготок увяз – всей птичке пропасть. А в феврале пошёл постепенно возрастающий наплыв посетительниц, женщин, желающих нас проведать, становилось всё больше и больше. Самым востребованным оставался маникюр, но и другие услуги не обделяли вниманием. Радует нашу дружную компашку такое начало трудовой деятельности. Сильно радует!

Правда, запасы приготовленных товаров тают на глазах, и работницы теперь в свободное время экстренными темпами их пополняют. Ничего, справимся. Не ожидали мы столь быстрой распродажи, цены-то будь здоров. То же мыло стоит как привозное французское, а порошки и настойки у нас раз в десять дороже, чем у местных знахарок. Как следствие, наша старшая была вынуждена озаботиться поиском редких трав, привезённые с хутора могут скоро закончиться.

К середине февраля весь персонал работал по десять часов в день, а спада интереса и не намечалось. Кто к нам только не заходил! Естественно, в основном городские дворянки, купчихи и мещанки, но наведывались и дамы из пригородных усадеб, и проезжие, и даже зажиточные крестьянки из окрестных сёл. А иногда и мужчины забредали, прикупить что-нибудь особенное для своих жён и возлюбленных.

Софа с Машкой старались вести приём по записи на определённое время, то есть пытались распределять клиенток равномерно в течение дня, но, к сожалению, их усилия оказались напрасными. Ни одна женщина не пришла к назначенному часу, все стремились явиться заранее – кто за полчаса до сеанса, кто за час, а дворянки из пригорода спокойно могли приехать на два-три часа раньше срока.

Наплыв народа и толкучка в салоне вынудили нас немного изменить порядок "сортировки" нетерпеливых, слишком маленькую комнатку для ожидающих своей очереди я в проекте заложил. Выделили прибывающим дополнительные места, пусть сидят, ждут и языки чешут, если уж так хочется. Ну не стоять же им в прихожей или на улице, в самом деле! Мещанкам и крестьянкам кроме лавок в комнате ожидания поставили дополнительные в коридоре, а дворянский "табор" перекочевал к нам в гостиную. Конечно, обедать мы сейчас вынуждены в помещении рядом с кухней, но это не сильно напрягает.

А вот то, что наша гостиная постепенно превращается в некое подобие женского дворянского собрания, уже стало надоедать. Сидят кумушки, трындят о чём ни попадя и весь день чаи гоняют. Мы глазом моргнуть не успели, как они навострились заходить не в дверь салона, расположенную ближе к углу здания, а через центральный вход прямо в жилое помещение. С такими темпами нас выселят, а мы и не заметим.

Софа сначала нервничала, её ведь постоянно от работы отвлекали: почти каждая вновь прибывшая "важная" особа спешила засвидетельствовать своё почтение хозяйке дома, но потом наша красавица махнула рукой на приличия и передала все заботы о гостях в надёжные руки Марии Львовны, а сама в гостиной появляется лишь изредка. Я тоже стараюсь пореже там показываться, бесконечные церемонии представления очередным мадамам и их дочкам здорово притомили. Не-не, с некоторыми персонами я с удовольствием пообщался бы... в другой обстановке. И мамочки есть ничего такие, и дочки. Но боюсь, с тем настроем, с которым дамы ко мне относятся, продолжением "банкета" тут и не пахнет. Все мамашки меня жалеют – сиротинушку несчастного, варнаками битого. Послушаешь их, и самому себя жалко становится. Эх-х, кто ж мине, беднягу, приголубить и прижмёть к своей большой груде.

Отсюда вывод: лучше всё же от местного дворянского сословия пока держаться подальше.

О, кстати, вспомнил: о сестрёнке переговорить собирался.

– Софа, я заметил, вы с Марией Львовной всем дворянкам представляете Марию по имени-фамилии-отчеству, как сироту и законную дочь нашего папаши.

– Разумеется. А как ещё мы должны её представлять?

– Но она же незаконнорождённая. Если кто об этом узнает, и у тебя, и у неё могут быть неприятности.

Знахарка печально вздохнула и с укором на меня посмотрела:

– Александр, ты же видел бумаги Марии. По ним она законная дочь.

– Да, но родня-то знает правду. Обратятся они в суд – и придётся тебе отвечать.

Софа опять тяжело вздохнула.

– Я не хотела говорить, да, видно, никуда не денешься. И Михаил, и Мария были рождены в браке.

– Стоп, стоп, стоп! Мать не разводилась с отчимом, и то, что папашка нас своими признал, по закону особой роли не играет. Бумаги годятся до первого судебного разбирательства.

– Да, ваша мать не разводилась в первом браке. Поэтому и не рассказывала вам всего, только мне по секрету о судьбе своей поведала.

Ё-кэ-лэ-мэ-нэ, вокруг меня женский заговор, однозначно! Все всё знают, один я дурак дураком.

– Ты хочешь сказать, она вышла за отца, не разведясь с отчимом?

– Тише! Не кричи так. Теперь ты понимаешь, почему вам ничего не сообщили?