Сделка с профессором (СИ)

– Упражнение, которое ты показала, – продолжил он, – действительно налаживает связь с внутренней магической составляющей. Но я впервые слышу, чтобы оно помогало увеличить количество подвластной маны. Все же размер резервуара – врожденная особенность. Скорее всего, ты просто лучше стала чувствовать всю накопленную тобой энергию. Поэтому продолжай тренироваться, но будь впредь аккуратнее. Этого упражнения вполне достаточно. Остальные более сложные в исполнении и не так эффективны.

– Если вы себя плохо чувствуете, я могу поделиться с вами маной, – простодушно предложила она, даже не подозревая, к насколько фатальным последствиям это приведет. – Вы так отреагировали из-за недостатка энергии?

– Нет! – рявкнул Эдман, сжимая кулаки. – Просто уходи, прошу тебя.

Беатрис всхлипнула и бросилась из кабинета, путаясь в подоле своего темно-синего форменного платья. Глядя ей вслед, он презирал себя за малодушие и слабость.

«Как я мог дойти до такого? Она подумает, что я свихнулся. Нужно срочно что-то делать».

Эдман едва смог добрести до своих апартаментов. Голова раскалывалась, тело ныло, руки тряслись, а во рту стоял горький привкус.

– Так и заболеть недолго, – буркнул он, раздеваясь в спальне и собираясь принять горячую ванну.

Его взгляд упал на портативную почтовую коробку, и он тут же открыл ее, чтобы проверить, не пришло ли послание от Вилмора. Письмо было на месте. Эдман схватил его, сорвал заговоренную на его имя печать, применив особое заклятие, развернул исписанный аккуратным почерком друга лист и принялся читать. 

Вилмор писал, что Атли Баренс являлся уроженцем Айсарийского Домгала, долгое время служил капитаном торгового судна, пять лет назад перебрался в Нодарскую империю, обосновался в Северной провинции, организовал небольшую судовладельческую компанию, занимавшуюся перевозкой грузов и пассажиров на Южный материк, и считался добропорядочным гражданином.

«Чтобы Микаэла водила дружбу с айсарийским моряком, пусть и богатым, – подумал Эдман, – да быть того не может! Здесь явно какая-то ошибка».

Дальше Вилмор упоминал о том, что не стоит придавать особого значения визиту Микаэлы, поскольку госпожа Хариш обожала благотворительность и помогала сразу нескольким школам для дайн и еще парочке сиротских приютов. А то, что она взяла у директрисы несколько неучтенных приглашений, вообще внимания не заслуживало, поскольку в высшем обществе сейчас пошла новая мода среди максисс на розыгрыши призов. Дамы раздавали в своих салонах лотерейные билеты за добровольное пожертвование, вырученные деньги отправляли в лечебницы для нищих, а в виде выигрыша вручали победителю что-нибудь оригинальное. Например, такое вот неучтенное приглашение на смотрины в закрытую школу. Вилмор рассказывал, что совсем недавно как раз такое выиграл, только использовать, естественно, и не подумал.

Старый друг благодарил Эдмана за помощь, просил вернуться в столицу и навестить его, выражая надежду на скорую встречу. Департамент по его просьбе уже направил в Камелию нового преподавателя манологии. Преемнику Эдмана предстояло остаться в школе на ближайшие восемь лет, договор он уже подписал.

«Ну вот и все, – подумал Эдман, отложив письмо. – Моя миссия завершена. Пора возвращаться».

Он так долго ждал этого момента, что, казалось, должен был испытывать облегчение и удовлетворение. Но вместо этого в его душе вдруг зародилось тягостное чувство утраты чего-то важного, жизненно необходимого, и Эдман, стиснув зубы, отправился мыть, истово надеясь, что это всего лишь переутомление дает о себе знать, и новый день принесет ему вожделенную свободу и радость.

Глава 30

Для всех обитательниц Камелии неожиданный отъезд профессора Привиса стал настоящим ударом. Директриса Гризар пришла в ярость, узнав о том, что департамент срочно снимает его с должности и назначает другого преподавателя. Она устроила внеплановую внутреннюю проверку, заподозрив, что ее начальство недовольно тем, как прошли смотрины, и скоро пришлет в школу инспекторов.

Патронесса Пигирд по ее приказу переворачивала дортуары всех классов, выискивая нарушения и недочеты, осматривала кабинеты и учебные помещения, делая замечания преподавателям и боннам относительно их нерадивого обращения с казенным имуществом. Даже апартаменты педагогов не остались в стороне от проверки, директриса лично побывала у каждого преподавателя и настоятельно посетовала привести комнаты в надлежащий вид в соответствии с требованиями устава.

Бонны в эти дни ходили по школе с мрачным видом, горестно вздыхали по покинувшему их профессору и срывали злость на ученицах, заставляя наводить порядок в спальнях до бесконечности и постоянно находя к чему придраться. Адептки же не знали, чего ждать от нового преподавателя, едва успев привыкнуть к предыдущему.

Элиза Хаксли рассорилась с Фулн и перестала общаться с другими одноклассницами. С каждым днем она выглядела все бледнее, а потом и вовсе обессилела, и ее забрали в лазарет, хотя мединна Замас сразу сказала бонне Виклин, что понятия не имеет, почему ученица слегла.