Сделка с профессором

С этими словами провидица сняла с себя белое одеяние и нагая спустилась в бассейн по неприметным под темной водой каменным ступенькам. Адептки затянули заунывное песнопение, взялись за руки, образовав замкнутый круг, и принялись слегка покачиваться из стороны в сторону. Беатрис разделась и тоже сошла в купальню. Она ожидала, что закоченеет в ледяной воде, но вместо этого ощутила, что та вовсе не холодная, а, наоборот, даже слегка обжигающая, хотя никакого пара над ее поверхностью не поднималось. Дно оказалось близко, и Бетти спокойно встала у бортика напротив прорицательницы. Вода доходила ей до плеч, она быстро привыкла к высокой температуре и немного расслабилась.

Адептки продолжали петь, но теперь мотив нарастал и скоро достиг своего апогея. Звуки двух десятков голосов замерли на высокой ноте, и сестры разом устремили внутреннюю энергию к рунам, окружавшим треугольник. Поглотив ману, символы вспыхнули, и дно бассейна озарилось белым светом. Вода внезапно стала кристально чистой, и Бетти в ужасе увидела, что никакого дна под ней нет. Бесконечное сверкающее пространство уходило вдаль и манило исследовать его закоулки.

Сестры продолжали вливать энергию в руны, застыв в напряженных позах и крепко держа друг друга за руки, а прорицательница вдруг выкрикнула, срывая и без того сиплый голос:

– Да примет мир ту, что достойна!

Она выплеснула сокрушительный поток своей маны наружу, тот ударился о борта бассейна, все руны на нем разом вспыхнули, и вода забурлила. Бетти испугалась и вцепилась руками в скользкие камни, но под ее ногами уже завертелась воронка водоворота, зарождаясь далеко внизу, постепенно набирая силу и расширяясь. Кровь застучала в ушах, в диком ужасе Беатрис рванула было к ступенькам, но ее дернуло на глубину, и она завертелась в воронке, ускользая все дальше от поверхности.

   Сначала Бетти пыталась бороться, хаотично работая руками и ногами, но быстро выбилась из сил, воздух в легких иссяк, она ослабела и провалилась в черноту. Однако с удивлением тут же обнаружила себя парящей над пропастью, усеянной далекими крошечными звездами. Беатрис казалось, что она очутилась в ночном небе и сама стала одной из светящихся частичек необъятной вселенной.

– Какая ты еще юная, – раздался приятный женский голос за спиной.

Бетти развернулась и увидела позади себя прекрасную незнакомку в светлых одеждах, свободно струящихся по ее стройному телу. Женщине на вид было чуть больше пятидесяти, ее длинные белокурые волосы ниспадали на покатые плечи, а в голубых глазах отражалась мудрость, доброта и тихая радость.

– Кто вы? – в изумлении спросила Беатрис.

– Я магическая частица прорицательницы Сибил, – с мягкой улыбкой ответила незнакомка. – А ты моя преемница.

– Но вы так… – Бетти запнулась и в смущении опустила глаза.

– Молода? – рассмеялась женщина. – Так и есть. Магическая составляющая достигает вершины своего развития и больше не стареет. К сожалению, у физической оболочки все иначе, а, может, и к счастью.

– Почему к счастью? – с недоумением уточнила Беатрис.

– Нам не суждено умереть, – со вздохом отозвалась Сибил. – Мы существуем вечно. Только время от времени перерождаемся, занимая новую физическую оболочку. Но при этом утрачиваем память предыдущих жизней. Это невероятно грустно, поскольку никогда не знаешь, кому станешь верным слугой. Ведь магия может достаться отнюдь не благодетельному человеку.

Бетти вспомнила об Атли и поежилась, отгоняя от себя мысли о том, что вполне могла бы оказаться не в своем теле, а в чьем-то другом.

– Но это все не имеет отношения к тому, зачем мы здесь собрались, – произнесла Сибил. – Ты готова принять дар и получить знания всех предыдущих шами-прорицательниц?

– Если честно, – промямлила Беатрис, отведя взгляд, – не особенно. Я не хочу жить в монастыре и мучиться от видений будущего. Ужасно знать, что случится, и не иметь возможности изменить грядущее.

Грустная улыбка коснулась губ Сибил и сразу же померкла.

– Я тебя понимаю, – сказала она с затаенной болью. – Мне тоже не хотелось становиться провидицей. Но только так мы сможем обрести свободу. Представь, что ты переродишься и снова будешь служить дайной, и, возможно, о древней магии не узнаешь никогда.

Бетти глухо сглотнула, и ей на ум пришли образы прошлого, где она проходила обучение в закрытой школе и мечтала обрести богатого знатного господина. Ее мечта сбылась. Кто может быть родовитее герцога Серпентаса? Разве что сам император. Вот только все оказалось совсем не так, как им внушали учителя и бонны. И Беатрис была рада тому, что теперь знает, как все обстоит на самом деле. А сколько дайн живет в неведении? Сколько вынуждены проводить лучшие годы своей жизни на службе у тех, кто им подчас неприятен? Скольких лишили невинности и с позором выгнали на улицу?

 Все внутри Бетти восставало против этой вопиющей несправедливости, и ей хотелось бы изменить ситуацию, но как этого добиться, она не представляла.