Сделка с профессором

Работники приводили в порядок двор и конюшни, чтобы разместить экипажи приглашенных максисов. Служащие начищали до блеска первый этаж главного корпуса, поскольку именно в этой части школы должны были встречать гостей. Повара заранее продумывали особое меню ‒ угощения тех, кто прибудет на банкет перед смотринами. В зале для торжественных приемов перестали проводить занятия танцами и этикетом – там кипела нескончаемая работа по наведению чистоты и лоска. Горничных обязали отмыть огромные окна, натереть воском паркет, снять чехлы с мебели, убрать везде пыль, открыть всеобщему обозрению картины в золоченых рамах, расправить тяжелые портьеры и привести в должный вид сцену, где совсем скоро адептки последнего года обучения будут демонстрировать свои умения тем, кто пожелает выбрать для себя дайну.

Среди выпускниц все разговоры велись исключительно о смотринах и обо всем, что так или иначе было связано с ними. Девушкам предстояло под присмотром патронессы, бонн, преподавателей и директрисы вести с будущими хозяевами светскую беседу, танцевать и всячески проявлять себя и свои способности, чтобы максисы могли точно определиться, с кем из них они заключат контракт этой зимой. И самым большим страхом учениц было остаться после прохождения финального испытания и получения лицензии без господина. Таких дайн распределяли на государственную службу в разные организации, и там они год за годом вливали свою ману в накопители за мизерную плату, и на возмещение долга за образование у них могло уйти больше двадцати лет, против десяти лет службы у какого-нибудь аристократа.

Адептки мечтали поразить воображение гостей, и все как одна хотели для себя самый лучший наряд и самую модную прическу. Но по уставу школы на смотрины выпускницам полагались одинаковые длинные светло-зеленые платья с короткими рукавами-фонариками, скромным округлым вырезом и пояском под грудью. Конечно, это было во много раз лучше их невзрачного синего, форменного платья, но в то же время одним не подходил фасон, других цвет делал похожими на бледную моль, третьи путались в слишком длинной для их роста юбке. Девушки вздыхали, причитали и жаловались друг другу, и этими стенаниями изводили бонну Виклин, а заодно и всех учителей, на чьих предметах адептки совершенно не усваивали новый материал, поглощенные своими переживаниями.

Мединна Стуорд сжалилась над бедняжками и предложила на своих уроках вместо положенной отработки той или иной рукодельной техники заняться подгонкой платьев по фигуре и украшением блеклой ткани искусной вышивкой. Директриса сочла эту затею вполне приемлемой и дала свое разрешение, и ученицы с восторгом принялись за работу. На складе каждой адептке выдали новое платье, и девушки, исполненные волнением, под руководством мединны Стуорд занялись преображением казенной однотипной одежды в наряд мечты.

Беатрис загорелась идеей переделать платье так, чтобы немного изменить фасон, а рисунок для вышивки выбрала один из самых сложных: от левого рукава вдоль выреза тянулась усеянная мелкими белыми цветочками лиана, спускаясь на подол платья и оканчиваясь на уровне бедра кокетливым завитком. Работа предстояла долгая и кропотливая, но Бетти уже видела свой триумф на смотринах и не жалела сил и времени на подготовку наряда.

− У тебя так здорово выходит, − с тоской протянула Хельга, сидя возле Беатрис в кабинете рукоделия. – Мне бы твои умения. Моя вышивка больше похожа на наметку будущего рисунка, сделанную помощницей для мастерицы. Мне кажется, лучше все отпороть и не мучиться. Пусть уж платье будет совсем без украшений, чем с этим кошмаром.

− Не знаю, чем тебе помочь, − вздохнула Беатрис, отрывая взгляд от стежков и давая себе небольшой отдых. – Вышивка дело непростое, тут нельзя с наскока научиться и изобразить что-то стоящее. Может быть, тебе лучше попросить у мединны Стуорд ленты? Ими можно обшить край выреза, рукава и подол. Или взять немного кружева и украсить им лиф? Тоже должно получиться очень симпатично.

− Точно! – обрадовалась Хельга, хлопнув себя по колену крепкой ладонью. – Пойду, посоветуюсь с ней. А то уже глаза ломит от этой нудной работы.

Она подскочила и понеслась со своим платьем к столу мединны Стуорд. Беатрис улыбнулась и уже хотела вернуться к вышивке, как перехватила испытующий взгляд Элизы и злобный ‒ Гренды. Девушки сидели вместе с Далией и Ленокс в другом конце кабинета и перешептывались. Бетти стало неприятно, и она склонилась над своим нарядом.

Гренда, как только вернулась из лазарета, тут же взялась за старое и снова принялась изводить одноклассниц своими требованиями, угрозами и жестокими шутками. Она быстро смекнула, что Элиза рассорилась с Беатрис, и взялась всячески привечать ее. Поначалу Элиза сторонилась строптивой и непредсказуемой грозы класса, но потом устала постоянно сидеть одна и примкнула к ее подпевалам. Для Гренды это стало новой победой над ненавистной Сонар, и она теперь с удовольствием вкушала плоды своего завоевания, красуясь перед Беатрис в компании Элизы.