Это смешно, но мы с Леной решили, что он шпион. Такой вот Джейсон Борн, только русский. С Бондом у него никогда ничего общего не было: ни костюмов, ни лоска. Зато были тяжеленный взгляд и в каждом жесте проступающая хищная натура.
Вариант со шпионом объяснял, откуда у отца его навыки, и объяснял, почему он всерьёз ждёт конца света. Точнее, мы про конец света придумали сами, он на эту тему только шутил. Сейчас это стало понятно особенно чётко. Мы с Леной думали, отец имеет доступ к информации с самого верха.
Сочинили сказку, и сами же поверили.
Думать сейчас, правда, нужно было совсем о другом. Орилеб сам сказал, что он — финальный босс. Местные Вергилий, Алдуин, Дахака и Кибердемон в одном лице. И этот факт игнорировать нельзя.
— А ты, весь такой добрый и пушистый — просто стенка, об которую все нечаянно убиваются, да? И ни в чём не виноват? Все сами спотыкаются, падают, а откуда двадцать ножевых и следы изнасилования — непонятно?
Король опять усмехнулся, и у меня по спине побежали мурашки. Не вставать снова в боевую стойку я себя заставил усилием воли. Ну, хоть не дёрнулся и спокойное лицо сохранил. Этому зверю нельзя показывать слабость. Пока что он меня хотя бы уважает.
Правда, если захочет убить — всё равно убьёт. Просто с уважением.
— Не я придумал эти правила. Система изменила наш мир тысячу лет назад, и всех под себя прогнула. Я — дичь, предмет охоты. Вы — мясо, которое она бросает в меня. Пройдёшь испытание — узнаешь сам. Вам дают сорок дней на объединение и прокачку, после — телепортируют ко мне в замок. И выбора нет ни у меня, ни у вас. Старая сука умеет заставлять, она для того и существует.
— А ты, значит, предлагаешь выйти из системы? — хмыкнул я. В голове сам собой всплыл древний мем с пацаном-плоскоземельщиком: «очнитесь, вы живёте на плоскости».
— Именно так, — здоровяк наклонился вперёд, снова бросил какую-то распальцовку.
— Издеваешься? — я хотел сразу прожать «нет», но пока помедлил. — Мало того, что меня Система в два раза по характеристикам порежет, мало того, что мне на сорок дней прокачку отменит — как раз на всё время охоты на тебя. Меня ещё и вне закона самого сделают. С чего бы мне соглашаться?
Орилеб усмехнулся:
— А ты думал, путь против Системы простой? Она диктует правила, а мы — приспосабливаемся. Примешь мой класс — получишь возможность расти в уровнях другим путём. А моё благословение компенсирует потери в характеристиках.
— Система за отказ тебе предложила сто тысяч опыта, — заметил я. — Это тоже даст мне уровней… Сколько? Двадцать? Тридцать?
— Это не так много, как тебе кажется. Не успеешь оглянуться, и сотня тысяч опыта покажется каплей. Система никогда не даёт действительно много. И за любую награду потом может спросить куда больше. Я предлагаю другой путь развития.
— И что, много твоих жрецов выжило? — спросил я напрямую.
— Ни одного, — пронзил меня взглядом король. — Только эта волна всё изменит. Ты — последний нефилим, Икар. И охота на меня тоже последняя.
Я провёл языком по зубам туда-сюда, взглянул на Орилеба.
— И где связь? Хоть убей, не вижу. И с чего бы вообще мне быть последним? У меня сестра есть.
— Да, сестра, — хмыкнул король. — Маленькая Пандора. Она проявила большую сообразительность и приняла моё предложение.
Я замер, внимательно вглядываясь в лицо здоровяка. Он ответил мне прямым взглядом, и на суровом лице ни дрогнул ни единый мускул.
— Объяснись, — вздохнул я устало. Если Лена и вправду с ним… Чёрт! Соглашаться? Интуиция орёт во весь голос, что нельзя ни в коем случае. — Я не буду пешкой и не дам использовать себя в тёмную. Расскажи, с чего бы этой охоте быть последней? Почему я последний нефилим — тоже. Зачем я тебе? Как, в конце концов, ты заменишь системную прокачку?
— Нет, — отрезал Орилеб. — Или союз, или враги. Других вариантов нет. Я не буду делиться информацией со своим противником. Ты в самом деле пойдёшь против сестры?
Я не сдержался, и лицо перекосило от злости. Король улыбнулся победно: