Сдвиг времени по-марсиански

Посмотрев ему в глаза, Даймонд с сомнением проговорил:

— Какое чудо? Обычно я не занимаюсь чудесами.

Сара сказала:

— Вместе с Игнатием мы можем сотворить чудо.— Потом обратилась к Игнатию: — Почему бы нам не поразить их призраком вселенского паука, прядущего паутину судьбы, которая ограничивает всю нашу жизнь?

— Согласен,— сказал Игнатий и стал концентрировать мысленную энергию для вызова паука.

Перед двумя фигурами, преграждая им путь, возникло сверкающее многообразие гигантских прядей — мгновенное творение неутомимого паука судьбы. Фигуры застыли на месте.

Одна из них проговорила что-то непроизносимое.

Сара расхохоталась.

— Если вы позволите им смешить вас,— сурово предупредил Омар Даймонд,— то мы потеряем над ними власть.

— Простите меня,— сказала Сара, не в силах подавить приступ смеха.

Но было уже слишком поздно: сверкающие остатки паутины растворились, а вместе с ними, к ужасу Игнатия, растворились также Омар Даймонд и Сара Апостлс — он понял, что остался один. Их триумвират распался из-за минутной слабости.

Игнатий обнаружил, что поле исчезло, а вместо травы он сидит на куче мусора рядом с собственной хижиной в центре Гандитауна.

Значит, захватчики восстановили контроль над своими действиями. Возобновили выполнение собственных планов.

Поднявшись на ноги, Игнатий направился к двум фигурам с корабля, которые стояли, неуверенно озираясь вокруг. Под ногами Игнатия возились и бегали коты; зацепившись за одного из них, он чуть было не распластался на земле. Ругаясь сквозь зубы, он оттолкнул кота и попытался восстановить равновесие, а заодно и достойное выражение лица перед захватчиками. Однако это оказалось непросто. Потому что позади него открылась дверь хижины и появилась Элси. Она умудрилась испортить даже этот последний рубеж обороны против захватчиков.

— Кто это такие? — заорала она.

Игнатий раздраженно ответил:

— Не знаю. Сам собираюсь выяснить.

— Скажи им, чтобы убирались отсюда к дьяволу,— проговорила Элси, уперев руки в бока.

Когда-то она несколько лет принадлежала к клану манов и все еще не растеряла заносчивой агрессивности, приобретенной на высотах Да Винчи. Не представляя себе, против кого выступает, она настроилась весьма серьезно...

«Возможно,— подумал Игнатий,— она даже будет сражаться открывашкой для консервов или сковородкой».

Такие мысли развеселили Игнатия, и он стал хохотать, а когда он начинал смеяться, его уже ничем нельзя было остановить. В таком состоянии Игнатий и предстал перед двумя захватчиками.

— Что вы находите таким смешным, скажите, пожалуйста? — поинтересовался один из них, женщина.

Игнатий, растирая слезы, проговорил:

— Вы что, не помните, как приземлились дважды? Не помните вселенского паука? Нет?

Ему было ужасно смешно: захватчики оказались абсолютно нечувствительны даже к объединенным парапсихологическим усилиям святого триумвирата. Для них этого как бы вовсе не происходило, захватчики даже не испытали галлюцинаций, хотя на это были потрачены все мыслимые усилия Игнатия Ледебура, Сары Апостлс и Омара Даймонда. Игнатий все смеялся и смеялся, тем временем к двум захватчикам присоединился третий, затем четвертый.

Один из мужчин-захватчиков, оглядевшись, вздохнул.

— Боже, что за мусорная свалка. Чистая помойка. Как вы считаете, неужели везде будет так?

— Но вы можете помочь нам,— сказал Игнатий. Ему удалось наконец овладеть собой. Указав на проржавевший корпус трактора, он попросил: — Может быть, вы будете столь любезны, что выделите механика для починки моего сельскохозяйственного оборудования? Если бы мне оказать некоторую помощь...

— Конечно, конечно,— сказал один из захватчиков,— Мы уж точно поможем очистить это место.— Он с отвращением наморщил нос, очевидно почувствовав или увидев что-то неприятное.

— Заходите в дом,— предложил Игнатий.— Я угощу вас кофе.

Он направился к двери хижины, после некоторой заминки трое мужчин и женщина неохотно последовали за ним.

— Должен извиниться за тесноту моего жилища,— сказал Игнатий.— И за некоторый беспорядок.

Он толкнул дверь, и на этот раз большей части котов удалось проскочить в хижину; нагнувшись, Игнатий стал хватать их одного за другим и выкидывать наружу. Четверо захватчиков неуверенно прошли внутрь и, озираясь, остановились. На их лицах не было заметно радости.

— Садитесь, раз пришли,— предложила Элси, стараясь соблюсти законы гостеприимства. Она налила в чайник воды и поставила его на плитку, чтобы вскипятить воду для кофе.— Освободите скамейку,— посоветовала она гостям.— Сбросьте куда-нибудь барахло. Можете на пол.

Четверо захватчиков неохотно, с заметным отвращением скинули грязную детскую одежонку на пол и уселись на скамью. На их лицах застыло неопределенное, отсутствующее выражение, и Игнатий поинтересовался почему.

Женщина, запинаясь, проговорила:

— Не могли бы вы... как-то очистить ваш дом? Я хочу сказать... Как вы можете жить в таком...— Она взмахнула рукой, не в силах продолжать.