Secretum

Наконец сокольничий прервал свой красноречивый монолог. Все произошло совершенно неожиданно. Собака громко залаяла и застыла в напряженной позе: она что-то нашла. Мы услышали громкий шум, а затем хлопанье крыльев. Сразу же увидели снежно-белое оперение попугая и его желтый хохолок. Цезарь Август вылетел из ближайшего куста и поднялся в воздух. Собака громко залаяла, однако охотник удерживал ее за поводок, не давая преследовать попугая, и закричал:

– Смотри! Смотри!

Сокол тут же услышал этот зов и понял, что наступил момент охоты. Он тут же опустил клюв вниз и камнем полетел прямо на попугая, который, хоть и летал несравненно медленнее сокола, все же смог несколькими сильными взмахами крыльев подняться в высоту, взяв курс на укрепленную римскую стену. Сокол сразу же скорректировал угол падения и неумолимо приближался к попугаю. Он был похож на снаряд, готовый врезаться в тело жертвы или в последний момент затормозить, повернуться и ранить жертву острыми когтями, после чего уже на земле растерзать ее двумя-тремя ударами клюва…

Попугай торопливо летел к большой стене, за которой, вероятно, надеялся найти укрытие от первых атак.

– Цезарь Август! – крикнул я, моля, чтобы он услышал меня.

Но потом я увидел, что все происходит слишком быстро, на взгляд человека – мгновенно.

Сокол приближался. Вот осталось сто метров, семьдесят пять, пятьдесят, Тридцать пять. Мы все, трое мужчин и собака, как зачарованные следили за происходящим. Спасительная стена была слишком далеко. Попугаю не удастся долететь до нее. Оставалось несколько мгновений до развязки. Я с ужасом ждал столкновения. И тут…

– Нет! – яростно закричал сокольничий.

Цезарь Август выкрутился. В последний момент он выбрал ближайшее убежище и опустился в небольшой лесок, достаточно густой, чтобы сбить с толку сокола. Тот замедлил свой полет, а затем сразу же вновь начал набирать высоту.

– Цезарь Август! – снова крикнул я и побежал к деревьям, где тот спрятался. – Выбрось записку, и все будет хорошо!

Мы попытались разглядеть силуэт попугая среди веток, но напрасно. Он спрятался очень умело, это признал даже охотник.

– Вы же обещали, что у него будет достаточно времени, чтобы образумиться, – возмущенно воскликнул я, обращаясь к Атто.

– Мне очень жаль. Но я не ожидал, что все произойдет настолько быстро. Хотя у него и так было довольно много времени.

– Но теперь он обезумел от страха!

Однако то, что произошло дальше, полностью опровергло мои слова.

Мы продолжали прочесывать лесок и его окрестности, как вдруг услышали два коротких свиста, резко разорвавших тишину. Мы недоуменно переглянулись. Это был свист сокольничего, но тот выглядел таким же удивленным, как и мы с Атто.

– Это… это был не я. Я не свистел, – запинаясь, произнес он. Мы невольно посмотрели вверх.

– Перчатку, проклятье, – чертыхнулся охотник, когда заметил, что его любимый сокол, едва заслышав зов, повернул назад и уже искал своего хозяина.

Сокольничий быстро надел перчатку – как раз вовремя, чтобы принять птицу. В это мгновение краешком глаза я увидел желто-белое пятно, которое потихоньку двигалось влево, по направлению к римской стене. Атто заметил его через несколько мгновений, которые, однако, оказались решающими для спасения попугая.

– Вон он! – крикнул Мелани охотнику.

Попугай в точности повторил клич охотника, заставив таким образом хищника вернуться к хозяину. Это помогло Цезарю Августу выиграть время и продолжить бегство, пока враг снова поднимется в воздух.

Так Цезарь Август получил большое преимущество. Сокола вновь отпустили, но сначала ему нужно было набрать высоту. Ищейка лаяла изо всех сил.

– А разве твоя птица не может напасть сразу? – с нетерпением спросил Атто и побежал к тому месту, где скрылся Цезарь Август.

– Сначала ему нужно подняться на определенную высоту. Ведь он не нападает в горизонтальном полете, как пустельга! – обиженно ответил охотник, как будто ему предложили пойти на свадьбу в лохмотьях.