И она стала выкладывать на стол привезенную с собой провизию. Кроме ветчины, сыра и оливок, купленных в супермаркете, она привезла домашние блинчики с творогом, котлеты, жаренную курицу и баночку крошечных соленых огурчиков – корнишонов. Она понимала, что эта снедь не очень сочетается с «секретным оружием» – бутылками импортного шампанского и коньяка – и что водка больше бы подошла. Но очень ей хотелось, чтобы на столе было шампанское.
– Как ты это все дотащила? – удивился Глеб, оживившийся при виде накрытого стола.
«Он очень заботливый!» – обрадовалась Галя.
– Тебе надо хорошо питаться – ты исхудал. – Она протянула руку, чтобы погладить его по плохо выбритой щеке, но Глеб непроизвольно дернул головой, отклоняясь.
Галя так и застыла с протянутой рукой, но не подала виду, что такая реакция Глеба ее задела. Встала, подошла к серванту и достала оттуда продолговатые фужеры и пузатые бокалы.
– Я хочу, чтобы мы выпили за твое освобождение чего-нибудь покрепче – налей нам коньяка! – потребовала она, поняв, что нужно брать инициативу в свои руки.
А Глеб удивлялся тому, что эта невзрачная, угловатая девушка, на которую он раньше обращал внимание не больше, чем на забор соседей, уверенно входит в его жизнь. Ему невольно вспомнилась красавица Ольга, которой больше не было на этом свете. Узнав о смерти жены, Глеб затосковал, он не ощущал эйфории от свободы, как рассчитывал. Где-то в глубине его сознания засела мысль, что он был бы рад отсидеть свой срок от звонка до звонка, только чтобы вернуться к
Галя произнесла длинный и витиеватый тост, который заранее подготовила и в котором то и дело звучало «нам», «нами», «для нас», «вместе». Глеб ее не слушал, пребывая в задумчивости, и лишь когда Галя, закончив, протянула бокал с коньяком, чокнулся с ней. Он выпил, и приятное тепло разлилось по телу.
– А теперь выпьем за нас! Налей нам шампанского! – не закусывая, вновь потребовала Галя.
Она торопилась, и тому была причина. Ситуация напоминала ей вылавливание леща – сильной, крупной рыбы. Вроде он уже и сидит на крючке, и подсечку она сделала, как учил брат, но теперь надо подтянуть его к подсаку, из которого он уже никуда не денется. Необходимо выдерживать постоянное натяжение лески, действуя быстро и осторожно, помня о слабых губах рыбы. При излишней напористости они могут порваться и лещ уйдет. Так и Глеб – образ Ольги будет еще долго стоять между ними, даже после своей смерти она оставалась для Гали проблемой. «Нужно будет найти способ изгнать Ольгу из его памяти, а это дело непростое!» – подумала Галя.
Шампанское Глеб открыл неумело – пенистая жидкость изверглась фонтаном, окатив его и Галю, намочив ее новое платье. Он невольно сжался – Ольга в таком случае учинила бы ему разнос. Галя же радостно рассмеялась:
– Это к счастью! Я читала, что, когда спускают на воду новые корабли, об их корпус разбивают бутылку шампанского. А мы команда одного корабля, отправляющегося в дальнее плавание!
Оставшегося шампанского едва хватило, чтобы наполнить фужеры.
– Пьем до дна, чтобы думка у нас была одна! – Галя заливисто рассмеялась, и, не отрываясь, выпила все шампанское.
Из-за неловкости Глеба у нее словно открылось второе дыхание – теперь она точно знала, что все у нее получится.
Глеб смотрел на нее другими глазами. Вот она, веселая и беззаботная, – его будущая жена. Когда она смеется, то буквально преображается – ее лицо становится живым и интересным, а как маняще блестят ее глаза!
– Помнишь, как ты удивился, когда я сказала, что прочитала твою книжку? – посмеиваясь, вспомнила Галя, хотя обстоятельства и события той их встречи были далеко не радостными.
Глеб заразился ее весельем.
– Смотрел я тогда на тебя и думал: совсем еще девчонка, может, даже школьница, наверное, приврала, что читала, чтобы придать себе значимости.
– А вот и читала! Хочешь, устрой мне экзамен по прочитанному!
– Этого еще не хватало! – совсем развеселился Глеб. – Выйдя из зоны, обсуждать мою статью, которую я уже толком не помню!
– Тогда… – Галя посмотрела по сторонам, словно не зная, о чем еще его спросить. – Тогда поцелуй меня!