Седьмое доказательство

Ну, уж сами-то эти элементы, наверняка, вечны, не подвержены дальнейшему разрушению? Так, например, полагал Демокрит (460—370 до н. э.), согласно которому тела, состоящие из мельчайших частиц, могут разрушаться, сами же частицы – нет. Он был так уверен в этом, что назвал мельчайшие частицы вещества «атомами» (по-гречески – «неделимыми, неразрушимыми»).

Правда, уже и в те времена не все были согласны с этим предположением. Ничего подобного, – возражал Аристотель, – и элементы не живут вечно6.

Спор продолжался не одну тысячу лет, пока, наконец, в 1911 году британским физиком Эрнестом Резерфордом не была установлена структура атома.

Оказалось, что не только атомы имеют составную природу и способны делиться, но и составляющие их еще более мелкие «элементарные» частицы!

Как установили исследователи из Национального института стандартов и технологий (США), покинув свой «дом» внутри ядра атома, нейтрон в среднем живет 886,8 секунды (около 15 минут).

Электрон более долговечен, но и он может спонтанно утратить энергию в виде фотона – и тогда теряет свои свойства. Да и фотоны подвержены старению (энергетической диссипации): превращаются сначала в низкоэнергетичные «реликтовые» фотоны, а потом – в виртуальные фоновые частицы7

.

Протон долгое время считался абсолютно стабильной частицей, хотя для такой уверенности никогда не было серьёзных оснований, так как, по-видимому, не существует фундаментального закона физики, запрещающего его распад8.

У физиков существует специальное название для «смерти» элементарных частиц – аннигиляция (по-латыни: «сведение к нулю», «обнуление»). Аннигиляция – это распад на субатомном уровне с необратимой потерей световой энергии, уходящей в межгалактический вакуум.

Итак, наука свидетельствует: нет ни одного материального объекта, который можно было бы назвать вечным.

Все материальные объекты, при всём их многообразии, в одном схожи: все они разрушаются.

А поскольку свойство разрушения присуще всем без исключения

телам, состоящим из материи (мы не можем указать ни одного материального объекта, не обладающего этим свойством!), можно сделать вывод, что свойство разрушаться – есть свойство самой материи. Таким образом, следует признать, что материи присуще стремление к разрушению, к переходу в более простое состояние.

Любопытно: наука пришла к такому выводу только на рубеже XXI века, а священные тексты знали об этом уже много тысяч лет назад. Например, в Ведах так и записано: «Все здесь – пища для смерти». (Брихадараньяка упанишада, III, 2:10.)

Абсолютно все.

Это – первый факт, на который следовало бы обратить внимание: в мире нет ничего вечного.

Мир существует

Истинно, в устройстве небес и земли, в смене ночи и дня; в кораблях, перевозящих по морю полезное людям; в воде, которую низводит Бог с неба и оживляет ею землю после её омертвения; во всех животных, которых рассеял Он по ней; в движении ветров и облак, принужденных носиться между небом и землею, есть знамения для людей рассудительных.

Коран

Второй факт, доступный непосредственному наблюдению: мир существует.

Вы скажете: ну и что? Открыли, тоже, Америку! Конечно, существует, куда ж ему деться?

Но вспомните, о чем мы только что говорили.

Всякий объект, составляющий этот мир, постоянно, ежечасно, ежеминутно, ежесекундно разрушается, и сама материя разрушается, ведь составляющие её элементарные частицы постоянно уничтожаются.

Что из этого следует?

Что по истечении какого-то времени весь мир должен уничтожиться, исчезнуть, погрузиться в небытие.

Сколько времени для этого потребуется? Наверно, немало, ведь объектов в мире огромное множество? Но ведь все эти объекты разрушаются не друг за другом, а практически одновременно (хотя и с разной скоростью).

Время существования разрушающегося мира определяется периодом существования объекта, разрушающегося медленнее других.

На первый взгляд, дольше всего может противостоять разрушению объект большей массы. Об этом даже пословица сложена: «Пока толстый сохнет, худой сдохнет» (прошу прощения за неполиткорректность народного выражения).

Но это только на первый взгляд. В действительности дело обстоит иначе.