Седьмое знамение

Повернулся и ушел на остановку троллейбуса, а Сеня глядел ему вслед с такой улыбкой, словно это он, а не Игорь Белояр, являлся самым сильным. Игорь сразу почувствовал эту перемену в робком, забитом мальчике, но посчитал лучше не озадачиваться чужими проблемами раньше времени, тем более что и сам Сеня воспринял в штыки его попытку вмешаться. Ну и ладно. Как ему будет угодно.

С отцом Александром Рудаковым Игорь познакомился на экскурсии по Печерскому монастырю. Тогда они поспорили на тему, кстати, чудес, но спор не перешел никаких границ, оставшись в рамках цивилизованной дискуссии. В результате каждый остался при своих, но Игорь время от времени забегал к отцу Александру в гости – полистать какую-нибудь книгу из обширнейшей, доставшейся в наследство библиотеки священника, и их спор продолжался, хотя они уважали мнение оппонента, но не могли допустить, чтобы столь чтимый оппонент придерживался ложных, по их сведениям, взглядов. Нина была тоже знакома с молодым священником. Несмотря на то, что она не верила в Бога, он никогда не отказывался выслушать ее и помочь, если это было в его силах. Больше того, он не скрывал ни от кого свое восхищение этой женщиной, а его жена вообще смотрела на нее как на нечто неземное, пусть и не безгрешное, но отмеченное печатью.

Сеня стоял там недолго. Даже не стал дожидаться, пока подойдет троллейбус и увезет Игоря с остановки. На Сеню вдруг напало уже знакомое состояние – сознание уплывало куда-то далеко, и он больше не мог даже ощущать, где он находится и что с ним. Вот уж поистине гипнотическое забытье – ведь в это время он вышагивал по улице, но не домой, что было бы естественно, а дальше в Печеры, вглубь массива. Его, как и многих привыкших к улице подростков, видимо, привлекали подвалы, так как он спустился в один из них, в торце большой, длинной девятиэтажки, а перед этим не забыл оглянуться, словно Штирлиц, и при этом находился в своем странном забытьи. Забытье преследовало его в последние дни все чаще, и всё большие куски действительности выпадали из сознания, и он ничего не мог с этим поделать, только с завидной регулярностью каждый день исчезал в этом подвале, будто это была его земля обетованная.

А Игорь Белояр до студии звукозаписи так и не добрался. Встретил в троллейбусе приятеля и уехал совсем в другую сторону.

– Привет правоохранительным органам! – поздоровался Игорь. – Осипов, тебя никогда не застанешь дома, но запросто можно застать в общественном транспорте, причем в таком маршруте, каким ты сроду не ездил. Какими ветрами тебя сюда занесло?

– Белояр! – просиял Осипов. – Мы и правда давно не виделись.

– Не просто давно, – уточнил Игорь. – Последний раз мы виделись осенью, на мой день рождения. Ты пришел к нам первым и подарил мне часы. А после этого исчез, как человек-невидимка.

Осипов почесал за ухом.

– Действительно, – согласился он, – это недопустимо, жить на одной остановке и не видеться месяцами. Но, понимаешь, я совсем закрутился – работы по горло, и семья у меня теперь…

Игорь засмеялся:

– Ты говоришь так, будто у тебя теперь уже жена плюс десять-двенадцать детей плюс дедушки-бабушки плюс прадедушки-прабабушки, как в образцовом восточном клане. Да ладно, не смущайся. Это очень хорошо, что и только Натку ты воспринимаешь как целую семью и несешь за нее ответственность.

Осипов не на шутку разволновался:

– Ты себе не представляешь, Игорь, как я за нее переживаю. Ее родители так возражали против нашего брака, говорили, что мы еще слишком молоды, что у нас нет никакого будущего, я, право же, чувствовал себя совершенно безнадежным.

– Я знаю.

– Я и так ждал, пока она закончит этот свой техникум, сколько же можно еще ждать? Мы ведь любим друг друга и уверены в этом. Они просто считают, что мы слишком молоды даже для такой уверенности.

– Я знаю, Осипов. Ты молодец, что добиваешься своего и настаиваешь на этом. И все-таки, куда ты сейчас едешь?

Осипов снова просиял:

– Представь себе, мы решили купить свой собственный дом и съехать наконец-то с казенной квартиры, так я ее называю. Ты ведь знаешь, это почти что общежитие.

– Да уж знаю.

– И вот, я продал машину, родители обещали помочь, и мы еще перед Новым годом выбрали себе маленький домик. В Сормове.

Игорь присвистнул:

– Сумасшедший! Это же на краю земли! Как ты будешь ездить на работу?

– Да уж как-нибудь. Все равно лучше, чем мыкаться по углам, как раньше. Свой дом представляешь?! И вот еду туда, проверить, как Натка с мамками клеят на стены новые обои. Поехали со мной, я тебе все покажу.

– С удовольствием.

Вот так Игорь оказался далеко от студии звукозаписи. А пока они добирались до Сормовского района, разговор у них зашел совсем о другом. Об отце Игоря. Как ни странно, именно с Осиповым, хорошим знакомым, но вовсе не закадычным другом, он мог спокойно говорить на эту тему. В самом деле, ситуация сложилась более чем непонятная: Нина Белояр ведь женщина очень чуткая и не может не понимать, как больно Игорю не иметь отца как такового, ни живого, ни мертвого. Ее молчание не имело объяснений. И тем не менее она молчала.