Седьмое знамение

– Ерунда на постном масле, – возмутился Эдгар. – Зачем ты напустил такого туману?

– А ты не понимаешь? – ответил Борис. – Этим приемом пользуются абсолютно все гадалки и ясновидящие, они выражаются такими вот расплывчатыми формулировками, которые можно толковать как угодно, ведь в любом случае можно будет сказать, что это сбылось, даже если имелось в виду нечто совсем другое.

– Борис прав, – подтвердил Игорь. – На вас не угодишь, господа хорошие. Я тут старался, старался, чтобы всем вам было комфортно. В конце концов, если бы здесь находились одни ребята, я бы написал что-нибудь про армию, а если бы гадали одни девчонки – про замужество. Да что я с вами объясняюсь, лучше бы вам и правда писал Борис. Заканчивайте быстрее эту дикость, я от вас устал, вы мне со своими претензиями надоели.

И он с крайне недовольным видом протянул шапку Раисе Беловой, которая и не подумала бояться. Похоже, она одна воспринимала это шоу всерьез – все-таки она первая запустила идею погадать – и не скрывала этого, но вела себя с заметной наигранностью, как драматическая актриса. Она очень ловко и быстро извлекла из шапки очередной листок, деловито его развернула и продекламировала:

– «Трудиться, трудиться и еще раз трудиться, как завещал великий Ленин. В поте лица, друг мой. Тогда, может быть, у тебя все получится. Все зависит от тебя, понимаешь?» Замечательно, Игорёчек! Я привыкла трудиться, поэтому у меня обязательно все получится. Ты лапочка, Белояр. Можно, я тебя поцелую?

– Не сейчас, – отклонил это сомнительное предложение он. – Но все равно спасибо. Ты пока что единственная, кому мои предсказания доставляют удовольствие.

– Ты душка.

– Я знаю. Ну что, Эдик? Тебе не страшно? Осталось всего три штучки. Проклятие, почему ты уселся так далеко от начала?

– Я ничего не боюсь.

Он даже бравировал своей храбростью, так что казалось иногда, что этим он прикрывает волнение, более сильное, чем хочет показать гостям. Бумажка вдруг выпала у него из рук, а в комнате была такая напряженная атмосфера, вся компания от неожиданности ахнула, хором, и заулыбалась тоже хором, понимая комизм ситуации. Вот такое гадание – ну что может быть глупее и нелепее? Стоит ли так переживать? Разумеется, не стоит.

– Ну вот, что тут написано? «Слишком много испытаний для тебя, дружок, не знаю, выдержишь ли ты. И не знаю, придет ли вовремя помощь, но надежда умирает последней». – Он несколько минут озадаченно молчал, затем попробовал пошутить. – По-моему, про надежду ты писать не хотел, но сжалился над несчастным, чтобы он не похоронил себя заранее. Так ведь?

– Может быть, – ответил Игорь, задумчиво глядя на него. Несмотря на легкомысленный смех компании, он заметил кривую усмешку Эдгара и эту его неудачную попытку пошутить.

Возникла небольшая пауза, и Фаина увидела перед собой собственную шапку, где лежали еще два листочка. Все умолкли и с любопытством уставились на нее: что за штучку отколет этот невиданный зверь? Она отступила от шапки и сказала непреклонно:

– Гадание – грех непрощенный. Тем более в пост. Сейчас рождественский пост.

– А если бы не пост? – напористо спросил Борис.

Она бросила на него быстрый взгляд и повторила:

– Грех непрощенный.

Игорь попросил ее очень мягко:

– Фая, это всего лишь игра. Пожалуйста, там останется только мое собственное предсказание. Пожалуйста, это же понарошку.

– Грех, – еще короче повторила она и отступила еще на шаг.

Игорь вздохнул и не стал настаивать. Его выручила Рая Белова:

– Белояр, давай шапку сюда. Я вытяну ее предсказание. Сейчас мы все узнаем, что ждет нашу проповедницу в новом, тысяча девятьсот девяносто первом году… Давай сюда.

Судьбу Фаины она доставала из ее шапки аристократически-лениво, и разворачивала не спеша, напоминая движения толстой персидской кошки, вылизывающей переднюю лапу, лежа на боку. Но постепенно глаза ее расширились:

– «Вы молодец, товарищ. В этом году исполнятся все ваши желания. Смело в бой, победа будет за вами». Ну, Файка, тебе, как всегда, везет!

Персидская кошка разгневанно зафыркала и отшвырнула от себя ненавистный листок, доставшийся другой девушке. Был повод для обширнейших комментариев, однако Игорь пощадил Фаину, которая попала сюда не по своей воле и страдала от этого, и перевел стрелки на себя, тем паче что он видел навязчивое желание Бориса высказаться по этому случаю.

– Ну что ж, господа присяжные заседатели, в шапке всего одна бумаженция. Она моя. Я примерно помню, что в ней записано, но раз уж мы договорились читать вслух, так и быть, потешу ваши любопытные мозги.

Он вынул листок, перевернул шапку и потряс ею – в доказательство того, что там больше ничего нет. Развернул очень спокойно и прочитал:

– «Ничего говорить не буду. Оракул оставляет за собой право не отвечать». Вот так-то. Финита ля комедия.

От такого темного предсказания всем вдруг снова стало страшно.

– Судьба, – прошептал суеверный и боязливый Сеня Шевченко.

Игорь посмотрел на него и тоном наставника произнес: