Седьмое знамение

Но при малейшем движении Сеня заносил ногу над краем и со все большим усилием возвращал ее обратно. При этом ему доставляло противоестественное удовольствие видеть, как Игорь слушается его команд – прямо-таки не Игорь, а дрессированный пудель.

– Не вру. Я видел Плескача и его банду, это правда. А тебя там не было. Спустись вниз, пожалуйста.

– Врешь. Вот я сейчас спущусь вниз и меня сразу поймают, повезут в тюрьму за убийство! Я что, по-твоему, идиот?

Игорь чуть было не ответил: «По-моему, да».

– Ты не идиот, Сеня. Ты просто болен. Никто не собирается везти тебя в тюрьму. Тебя не за что везти в тюрьму. Спускайся.

– Ни за что! Я убил его!

– Да никого ты не убивал! С чего ты, в конце концов, взял, что отец Александр убит?

– Мы с Плескачом его убили!

– Тебя там не было! И отец Александр не умер! Он жив, ты меня слышишь? Он тоже знает, что тебя там не было! Спускайся же, Сеня.

– Что ты говоришь!

Игорь подвинулся еще на шажочек ближе.

Теперь их разделяло расстояние около десяти метров. Преодолеть его и схватить Сеню прежде, чем он спрыгнет вниз, сумеет только какой-нибудь натренированный сотрудник какого-нибудь спецподразделения. Игорь не рисковал.

– Успокойся хотя бы на минуту, Сенечка, и раскинь мозгами. Отец Александр жив. Тебя не было там, мы там тебя не видели. У тебя нет никаких оснований прыгать.

– Ты все врешь.

– Глупый. Какой мне смысл врать?

– А такой! Посадить меня в тюрьму! Не дождетесь! Нашли дурака!

– Сенечка, успокойся, пожалуйста. Ну неужели ты не можешь подумать об этом? Ты бы сразу все понял и спустился.

Думать Сеня действительно уже не мог. Его замкнуло, он жил своими последними ощущениями, а разум был уже мертв.

– Сеня, ты посмотри на меня. Ты меня узнаёшь? Я – Игорь Белояр, слышал про такого? Мы учимся в одном классе. Ты часто приходишь ко мне в гости, когда показывают хоккей или футбол.

– Ты что, спятил? Я прекрасно тебя знаю!

– Тогда вспомни и скажи мне, я хоть раз тебя обманывал?

– Понятия не имею! Все умеют обманывать и притворяться!

Игорь вдруг тоже почувствовал панику, словно и он стоял на краю парапета и глядел вниз, на колыхание толпы, собравшейся во дворе.

– Я не притворяюсь, Сеня.

В это время на крышу поднялся еще один персонаж – Осипов. Ни Игорь, ни Сеня его не заметили, он спрятался и выжидал удобный момент для вмешательства.

– Не подходи!

– Не подхожу. Не бойся меня, Сеня.

– Я не боюсь тебя!

– Тебе никто не желает зла, Сеня. Умоляю, сойди вниз.

– Ни за что!

Игорь по-прежнему не спускал с него глаз и пытался незаметно придвинуться еще ближе, и заодно брал себя в руки. Пробудить процессы мышления у Сени в голове не получилось пока, но не годится и самому терять контроль над собой. Должно быть, это заразительно. Нет, надо срочно сконцентрироваться.

Внезапно Сеня опустил голову и провел рукой по глазам. Его лицо исказила гримаса, он стал говорить более связно.

– Другого человека я не слушал бы даже. Но ты, Игорь, меня поймешь. Для меня нет дороги дальше. Я не могу жить. Впереди у меня ничего нет. С самого рождения я совершал одни только ошибки, и каждая ошибка запутывала меня больше и больше в эти сети. Ты думаешь, я умру, когда спрыгну туда? Нет, я не умру. Потому что я уже умер. Может быть, я и не рождался вообще. И не жил никогда.

– Это не так.

– Так. Сравни хотя бы нас с тобой. Ты – супермен. А я – неудачник, наркоман, убийца. Разве ты не видишь? Я давно сошел с ума. Я теряю память и исчезаю с лица земли.

– Суперменов не бывает.

– Бывает. У меня нет будущего, Игорь. Я разрушен, и душой, и телом. Я не человек, а зомби.

– Ерунда. Тебя можно вытащить.

– Я один.

– Нет.

– Я никому не нужен!

– Сеня, не малодушничай. У тебя есть младшая сестра, которая без тебя просто погибнет, потому что за нее некому будет заступиться. Ты способен оставить Людмилку в таком же одиночестве, какое кажется тебе сейчас?

Теперь между ними было чуть больше пяти метров. Их уже можно было преодолеть в доли секунды и схватить Сеню. Проклятие, где пожарные? Если бы внизу что-то менялось, Сеня это заметил бы, а он по-прежнему стоял на парапете, скрюченный от отчаяния, как вопросительный знак. В лицо ему светило солнце, от которого он ничем не мог загородиться, и оно безжалостно обнажало Сенину боль и разочарование.

– Я больше не могу, Игорь!

– Тихо, Сенечка. Спустись сюда. Все будет хорошо. Мы тебе поможем – отец Александр, я, Осипов. Плескач отправится в тюрьму, а ты забудешь обо всей этой дикости и начнешь жить заново. Спускайся.

– Нет! Все кончено!

– Представь себе: сейчас внизу наверняка стоит Людмилка, смотрит сюда и дрожит от страха. Сеня, ты жестокий, если заставляешь ее переживать это.

Служебные машины всё не появлялись из-за нерасторопности зевак – они не торопились звонить в соответствующие инстанции, чтобы во время их отсутствия не произошло что-нибудь, самое интересное.

– Не подходи ко мне!

– Не подхожу.