Седьмой миротворец Книга I Путь миротворца

Харис и Марк получили по длинной белой повязке – мужчины в этих краях покрывали ими голову от палящего солнца. Флоя и Никта прикрывались накидками, а епископ – самодельной чалмой из длинного полотенца.

Хранительница, казалось, была рада, что они покидают Мелис. Она даже улыбнулась, вглядываясь вдаль, где виднелись бескрайние Желтые пески.

– Как твоя вчерашняя прогулка? – спросила она настолько просто, что Марк насторожился. – Ты пришел поздно.

– Да так, загулялся…

– С кем же ты так долго гулял?

Марк почувствовал, как учащается пульс. Неужели она что-то знает о Меллине?! “Немедленно, немедленно измени разговор!” – заговорил он себе.

– Со стариной Яннесом, – сострил Марк.

Харис и Флоя прыснули со смеху. Хранительница усмехнулась.

– Какому еще нехорошему слову он обучил тебя?

– Кроме “полубрата” в его словарном запасе и ругательств-то нет.

Марк весело хмыкнул, радуясь смене разговора.

– Какое дело Яннесу до того, настоящий я аделианин или нет? Он же вообще колдун, не признающий никакой морали!

– Он не родился серым магом, – ответила хранительница, обернувшись к епископу. – Он ведь был одним из наших, брат Ортос?

Епископ ответил, не оборачивая головы:

– Яннес, а это его не настоящее имя, родился в благочестивой семье хранителей традиций. Его погубило воспитание, основанное на одних запретах: “Не прикасайся!”, “Не смотри!”, “Не трогай!”, “Не спрашивай!”. Все эти предписания создавали лишь видимость благочестия, но были не в силах обуздать нечестивые желания. Желая вырваться из сети родительских запретов, Яннес ушел из дома еще в детстве, посвятив себя изучению разных направлений колдовства. Он остановился на серой магии, избрав ее как учение, не предписывающее никаких запретов. Внушаемое его родителями “нет” никаким удовольствиям, превратилось в “да” любым удовольствиям. Навязчивая мораль привела к отрицанию всякой морали. Уча Яннеса разделять все на черное и белое и делая это весьма невежественно, родители подтолкнули его к учению, утверждающему, что в мире не существует ни черного, ни белого – ни добра, ни зла, а есть только сила.

– Почему вы мне раньше не говорили? – оживился Марк.

– Зачем?

– Я бы знал, что ответить серым магам на Светлой арене…

Тут он смущенно умолк и, вспомнив о своем поражении, погрустнел. Епископ обернулся, почувствовав это.

– Ты извлек урок из своей ошибки, миротворец Маркос?

– Он прекрасно сражался! – возмущенно вставила Флоя, но Марк поспешил поднять руку в знак того, что в защите не нуждается.

– Вы хотите напомнить, что у меня иное призвание? А если я его не понимаю?

– Примирение людей сложно для твоего понимания? Значит, прежде всего, тебе нужно примириться с Творцом.

– Я верующий.

– Так говорят и миряне.

– Я пытаюсь измениться.

– И какие ты делаешь шаги к изменению?

Марк опустил голову, и стараясь изо всех сил не чувствовать себя виноватым, ответил то, что уже отвечал хранительнице:

– Я учусь сражаться.

– И многому тебя научила Светлая арена? – мгновенно отреагировал епископ.

– Не знаю... мне просто нужно было утвердиться, поверить в свои силы, да и потом... Автолику я пообещал. Он говорил, что для владения мечом нужно научиться владеть словом. Я и пытался. Вы же не учили меня боевому искусству!

Епископ сурово смотрел в глаза. В белой самодельной чалме он меньше всего был похож на священника. Марк стал рассматривать колючие кусты пустыни, которая все отчетливей вырисовывалась вокруг.

– Примирение не требует владения оружием, – неожиданно сказал епископ. – Первый миротворец примирил враждующие племена юга. Благодаря ему сотни мирян встали на Путь истины. А меч он поднял всего один раз в жизни. Вернее, не меч, а книгу, ставшую мечом.

– Логос? – оживленно приподнялся Марк. – Это был Логос?

– Да. Тот самый Логос, что достался тебе от предшественников.

– Расскажите, откуда он. Как он попал к Первому миротворцу?

Епископ уселся поудобнее.