Сеем разумное, доброе, вечное

М и ш а. Ну, насмешил! Глянул недоверчиво? Мой отец сначала б всыпал, а потом бы разбирался.

М а р к. И мой спрашивать не стал бы, а за ремень схватился!!

А р т е м. Не может быть! Родной папа?!

М а р к. Ага! А мама еще бы и добавила: «Наказывай сына твоего, и он даст тебе покой и доставит радость душе твоей». Говорит: так дословно велит Библия.

Д а ш а. Ребята правду говорят, Артемка. Родные бывают очень скоры на такую учебу.

Д и н а. Ох, Артем, не знаешь ты жизни. Мои родненькие воспитатели, все трое, тоже слов много не тратят, а вот стукнуть так и норовят.

Д а ш а. Это плохо, конечно. Моя бабушка говорит, что Бог велит терпеливо внушать детям родительскую мудрость, наставлять их и дома и в дороге и… Ой, забыла, как там дальше.

М и ш а. Получается, Артем, что твой Палпалыч куда терпеливее наших пап и мам.

Д и н а. Да, да, отчим у тебя, Артем, что надо! Классный папа!

А р т е м (растеряно). Папа? Действительно, так выходит… А я ведь его Палпалычем всегда зову. Вот и записку оставил: мол, поеду жить к бабушке. Что же делать?

Д и н а. Да что тут делать? Пойдешь домой, как ни в чем не бывало, и скажешь, что хотел повидаться с бабушкой, а потом передумал.

М а р к. Чтоб «повидаться» не берут рюкзак с вещами, Диночка.

Д а ш а. А родителей очень расстроит твоя записка?

А р т е м (расстроено). Думаю очень…

Д а ш а. А теперь представь, как они обрадуются, когда ты вдруг явишься!

А р т е м. Конечно, обрадуются! Я так и сделаю! Только давайте пойдем ко мне все вместе, а? А то мне теперь стыдно домой возвращаться…

М а р к

. Да уж проводим тебя для твоей же храбрости.

М и ш а. Скажем, что напросились игру новую глянуть.

А р т е м. Спасибо! Вы настоящие друзья! Давайте быстренько все повторим и пойдем.

Все усаживаются за стол. Дети раскрывают учебники и склоняются над ними. Занавес закрывается. Когда он вновь раскрывается, на сцене комната Артема. На столе виден сложенный лист бумаги. Это записка. В комнату заходит отчим.

П а л п а л ы ч… Арте-ем! Мы вернулись! И бабушка пришла! Никого… (Видит записку. Раскрывает ее, пробегает глазами.)

Появляются мама и бабушка. Отчим молча протягивает записку маме.

М а м а. Что это? (читает вслух) «Я пошел к друзьям заниматься. Потом поеду к бабушке. Поживу у нее». (Все растерянно смотрят друг на друга.) Что значит: «поживу у нее»?

Б а б у ш к а. А то и значит: сбежал ребенок от вас ко мне. Поеду я быстренько домой, чтоб солнышку под дверью не стоять.

М а м а (бабушке). Поезжайте, мама и, пожалуйста, немедленно отправьте свое «солнышко» назад, к родителям!

П а л п а л ы ч. Погодите! Должно быть объяснение этому побегу.

М а м а. Оно очень простое, Паша. Давно Артема не наказывали.

Б а б у ш к а. Вот так сразу и наказывать!

П а л п а л ы ч. Думаю… я виноват… На меня он обиделся.

М а м а. На тебя? Да ты любишь его как родного сына!

П а л п а л ы ч. Видно переусердствовал: туда, Артем, иди, туда – не иди Это, Артем, можно, а то – нельзя!

Б а б у ш к а. Вот, вот! А библейская мудрость о чем предупреждает: (Назидательно.) «Отцы! Не раздражайте детей ваших, чтоб они не унывали». Может, Вы к нему чересчур строги, Павел Павлович?

М а м а (удивлено). Он строг? Да он даже голос на него не повышает! А Вы вот, мама, балуете внука: (говорит, копируя бабушку.) «Артем солнышко, Артем зернышко, деревце нежное!» Так и подпирать надо это деревце, чтоб кривым не выросло!

Б а б у ш к а

(со вздохом). Согласна с тобой, доченька. Но так уж устроены дети: им отчим или мама не родная, даже самые расхорошие, все кажутся чересчур строгими.

П а л п а л ы ч (маме). Твоя мама права. Мне же приходится и отказывать ему, и к запретам прибегать. Вот Артем и думает, что не люблю я его.

М а м а. Никто не любит запретов. Но вседозволенность к беде ведет!

Б а б у ш к а. Конечно. Детвора всегда скоропалительна, а душой неопытна. Артем такой же. Того и гляди, глупость какая-нибудь привяжется.

М а м а. Так как же быть?

П а л п а л ы ч. Надо подумать.

Все несколько секунд молчат, думают.

М а м а (радостно). Я, кажется, нашла выход! Договоримся так: отныне говорить Артему «нет» и «нельзя», когда это потребуется, будем, Паша, только мы с мамой: ведь в моей и бабушкиной любви Артем уж никак не сомневается.

Б а б у ш к а. Надо попробовать.

П а л п а л ы ч (обрадовано). С удовольствием вам уступаю все запрещающие полномочия!