Сегмент власти

За секунды делегация из КРБ со спецназом покинули кабинет. Дёмин встал из-за стола, вставил руки в карманы брюк и подошел к окну, что то там высматривая.

– Виктор Палыч, что это сейчас было?

– Дай сигарету, – усевшись на соседний стул сказал Дёмин.

– Вы же бросили.

– Да теперь уже какая разница, – Дёмин махнул рукой и достал из выдвижной полки стола стеклянную пепельницу.

Подкурив сигарету себе и мне, он продолжил.

– Хан, я согласен с тобой, что их подозрения и яйца выеденного не стоят, но как ты уже и сам заметил, наши силы не равны. Просто они ленивы и не хотят без особой надобности задействовать свой ресурс. Им проще запугать нас и разойтись полюбовно. Да и для нас так будет менее болезненно. В общем так, я думаю, что стоит послушать наших старших братьев. Пойми… – Дёмин осёкся, – У меня пенсия на носу, так что пожалуйста, сделай как как они говорят, это моя личная просьба. Ты же никого не предаёшь. От тебя нужно лишь держать язык за зубами. С бухгалтерией я переговорил, они исправят нужный документ, а недостачу в кассе я закрою сам.

– Хорошо, – после долгого молчания ответил я, – Но дело Вам придётся передать другому следователю.

– Что-то такое я и предполагал от тебя услышать, – Дёмин нажал кнопку коммутатора, – Дежурный, срочно вызови ко мне Рамаренко. Можешь идти, Денис, я тебя не задерживаю.

Выйдя от Дёмина, я направился в свой кабинет, по дороге размышляя о произошедшем. «Правильно ли я поступаю, идя на поводу у КРБ?», – подумал я. Зайдя к себе, я позвонил в дежурную часть, чтобы андроида А-40 и Гризлаева освободили. Дежурный сообщил, что Гризлаев просит о встрече. Я ответил отказом. Сказать мне ему было нечего, а слушать его насмешки у меня не было настроения.

***

Домой я вернулся поздно вечером. Переодевшись в домашние вещи, прошёл в зал и уселся на диван. Из угла комнаты послышалось тихое жужжание шестеренок и работающих пропеллеров. Подойдя ближе за тумбой, я увидел своего робота-клинера, застрявшего между стеной и трубой радиатора отопления. Рядом на полу лежал обломок лопасти правого переднего пропеллера. Звук механических щупалец, при помощи которых робот пытался выбраться, был схож с писком мыши угодившей в мышеловку. Аккуратно освободив робота, я вытащил его из-за тумбы, протерев с его корпуса тонкий слой пыли.

– Что, малыш, тоже день не задался?

Робот будто бы радуясь своему освобождению, стал интенсивно шуметь своими механизмами и встроенной звуковой монофонией. Отключив робота, я поместил его на станцию питания. Заявку на ремонт, в сервисный центр отправил сразу же, чтобы не забыть.

Зайдя на кухню, мой желудок дал понять, что неплохо было бы перекусить. Я открыл холодильник, содержимое которого меня не сильно расстроило. На верхней полке лежало четыре сендвича, запакованных в вакуумный контейнер, упаковка тетрапака с молоком и такая же упаковка с вишневым соком, ниже на полке в ряд выставлены четыре жестяные банки со слабоалкогольным шнапсом и две банки газировки. Открыв морозильную камеру, я нашёл старую, но еще годную к употреблению упаковку с замороженной пиццей, которую всего-то нужно поместить на несколько минут в микроволновую печь. Решив сберечь пиццу для лучших времен, я достал себе баночку шнапса и два сендвича.

Отужинав, я направился в зал, где просидел около часа за просмотром телевизора. В открывшемся приложении онлайн-кинотеатра нашелся неплохой фильм. Мне всё равно было, что смотреть, лишь бы хоть немного отвлечься от последних событий.

Сон подкрался незаметно.

***

Я стою на входе в какой-то древний амфитеатр. Несмотря на сильные повреждения в строении, зрительские места и сцена были в идеальном состоянии. Зрительский зал был полон. Я уже хотел было уходить, но что-то внутри меня не давало сделать и шагу к выходу. Зрители о чем то перешёптывались между собой на французском языке. На сцене возник незнакомец в чёрном балахоне. Лицо его мне было знакомо, но я так и не смог вспомнить откуда. Расхаживая из стороны в сторону он о чём-то рассказывал, всё на том же французском языке. Его выступление длилось не больше пяти минут. Он перешел к центру сцены и внезапно посмотрел на меня. Все сидящие в зале следом за ним также повернули голову в мою сторону. Холод пробежался по жилам. Мне стало не по себе. Во взгляде незнакомца что-то поменялось. Всем своим видом он будто бы умолял меня услышать его. Наконец оратор изрек понятными мне словами: «Помогите друг другу». После этих слов амфитеатр стал разрушаться, а зрители постепенно исчезали, растворяясь в дыму. Человек в черном балахоне, не отводя взгляда, медленно пятился назад, подзывая к себе рукой. Я стал идти за ним, но не смотря на плавность своих движений он удалялся всё дальше, пока не скрылся за густым смогом дыма, исходившего от разрушающегося строения. Перед исчезновением он прошептал: «Сорок четыре… Ноль восемь… Двадцать один…»

***

– Стой!!! – крикнул я, проснувшись.