Сегодня и всегда

Повсюду уже ощущалась весна. На деревьях набухли почки, а вьющиеся живые изгороди пестрели маленькими бутонами. Моросил дождик, придавая особенно сочный цвет траве у дороги, воздух полнился запахом земли, проснувшейся после зимней спячки, и вся долина гудела пробуждающейся жизнью.

Настроение Дейзи поднялось. Она знала эти места с детства и еще подростком часто заглядывала через ворота старого поместья Делейни.

– Моя мама живет поблизости, – сдвинув брови, проговорила она.

– Так, может, заедем к ней? – предложила Паула, которая не была посвящена в семейные перипетии Дейзи.

– Нет, – замотала головой Дейзи. – Она вряд ли сейчас дома, – неуверенно закончила она.

Мэри пришла на помощь Дейзи.

– Моя семейка тоже такая, – вздохнула она. – Без предупреждения никак нельзя. Они, видите ли, целыми днями разгуливают в пижамах.

– Да. Вроде того… – пробормотала Дейзи, хотя не могла представить свою мать разгуливающей днем в халате. «Порядок» – любимое словечко Нан Фаррелл, и если она была в халате после семи утра, значит, случилось нечто чрезвычайное. Дейзи оценила тактичность Мэри, которая если и встречалась с ее матерью, то лишь в тех редких случаях, когда Нан Фаррелл заходила в «Тиару Джорджии».

В первый раз Нан Фаррелл прошлась вдоль выставленной одежды, едва касаясь ее кончиками пальцев, как будто это была куча секонд-хэнда, а не эксклюзивные модели, собственноручно отобранные ее талантливой дочерью. Мэри не нужно было долго раздумывать, чтобы понять, почему Дейзи так безнадежно не уверена в себе.

– Если мы заедем к твоей маме, то опоздаем, – добавила Мэри. – Мы должны быть на месте в десять, а сейчас без пяти. Прибавь скорость, Дейзи.

– Красиво здесь, правда? – вздохнула Паула, когда они ехали по дороге, по одну сторону от которой вилась сверкающая лента реки Лох-Энла, а по другую расстилались поля, где паслись стада овец.

– Да, потрясающе, – согласилась Мэри. – Мы с Бартом несколько лет назад смотрели здесь дом, но решили, что это слишком далеко от города и детям было бы трудно добираться до школы. Помню, дом был прелестный, только чересчур большой, больше, чем наш, и еще два акра земли. Мы могли бы завести пони для Эмер… Представляете, как хорошо, что мы этого не сделали? Как бы мы стали делить пони? Одна половина мне, другая – Барту? Я бы взяла ту, что с хвостом.

Мэри и Паула завели разговор о школах, и Дейзи отвлеклась на собственные мысли. Ей было шестнадцать, когда они с матерью переехали из центра Каррикуэлла в коттедж на Хилл-роуд. Там было все как на открытке. Дома с красными черепичными крышами, подстриженные аккуратные бордюры, покрытые мхом камни перед домом; но Дейзи дождаться не могла, когда уедет оттуда. Ее мать, казалось, тоже была рада, когда дочь поступила в колледж и уехала в Дублин. Теперь, с высоты своих лет, Дейзи могла видеть, что материнство не самая подходящая роль для Нан Фаррелл.

Как странно, что отсутствие детей составляло трагедию жизни Дейзи, тогда как для ее матери, которой к моменту появления на свет ребенка было всего семнадцать лет, это тоже стало своего рода трагедией.

Странно и печально. Если бы они с матерью были ближе, Дейзи смогла бы о многом рассказать ей. Например, о том, как она хочет ребенка и как счастлива сейчас, когда, наконец, приняла для этого соответствующие меры. Однако их общение ограничивалось редкими телефонными разговорами, где толком ничего не обсуждалось.

Уловив, что Мэри рассказывает, как ее тринадцатилетней дочери Эмер нравится школа, Дейзи размечталась о школе для своего будущего ребенка. Она и Алекс, конечно, рассмотрят все варианты, взвесят все «за» и «против» и только после этого примут решение.

Когда Алекс был моложе, он страстно увлекался спортом, так что, наверное, он хотел бы мальчика, который пошел бы по его стопам и стал заниматься греблей. Тогда Сент-Силли-ан-Скул, кажется, именно то, что нужно. Ну а она сама? О, Дейзи хотела бы маленькую девочку, чтобы иметь возможность исправить все те ошибки, которые были в ее собственном воспитании. Она должна быть уверена, что никто не станет говорить ее ребенку такие слова, как: «Не лезь в холодильник, ты похожа на поросенка, который повсюду сует свой нос», – хотя понимала, что несправедливо рожать ребенка, чтобы восполнить пробелы своего собственного детства.

Внезапно они увидели указатель Клауд-Хилла, и Дейзи вернулась к действительности.

– Вы только посмотрите! – воскликнула Мэри, когда они въехали в большие кованые ворота, ажурные, словно кружево, и перед ними возник чудесный особняк. – Сдается мне, я уже в раю.

Когда машина проезжала через старинный парк, Дейзи вспомнила, как подростком любила это место, красивейшее во всей округе. Отсюда, прямо с дороги у подножия горы, был виден весь город, шпиль собора Святого Кеннета, устремленный в небо, и остатки древнего поселения друидов вдалеке.

Сам дом больше не был грудой развалин, а превратился в красиво отстроенное здание; за ним виднелись со вкусом отреставрированные конюшни.

– Продаю свой магазин и переезжаю сюда навсегда, – восхищенно проговорила Мэри.