Сегун. Книга 1

– Ну, давай, сука! – торопил Родригес.

– Мы готовы, дон Феррьера, – отрапортовал главный канонир. – Я вижу его через прицел. Но это ненадолго. Который там Торанага? Укажите мне его!

На борту галеры не горели факелы; ее озарял только лунный свет. Галера все еще была за кормой, в ста ярдах, но повернула влево и направлялась к дальнему берегу, весла двигались в одном и том же темпе.

– Это капитан? Высокий мужчина на юте?

– Да, – подтвердил Родригес.

– Мануэль и Педрито! Возьмите на прицел его и ют! – Ближайший к ним канонир внес небольшие поправки в наводку. – Который из них Торанага? Быстро! Рулевой, два румба вправо!

– Есть два румба вправо, канонир!

Помня о песчаном дне и отмелях вокруг, Родригес следил за парусами, готовый в любую секунду передать управление кораблем главному канониру, который по обычаю вел судно во время стрельбы всем бортом.

– Эй, на правом борту! – крикнул канонир. – Сразу после выстрела дадим кораблю уйти из-под ветра. Готовьтесь стрелять всем бортом!

Орудийная прислуга выполнила приказание, все смотрели на офицеров на юте. И священников.

– Ради Бога, дон Феррьера, кто из них Торанага?

– Кто из них Торанага, святой отец? – Феррьера никогда не видел даймё.

Родригес ясно видел Торанагу на баке в кольце самураев, но не хотел показывать его. «Пусть это сделают священники, – подумал он. – Ну, святой отец, сыграй роль Иуды. Почему мы всегда должны делать всю грязную работу? Я не собираюсь помогать этому сукину сыну даже на ломаный грош».

Оба священника молчали.

– Быстро, кто из них Торанага? – спросил опять канонир.

Родригес в досаде показал на Торанагу:

– Вот он, на полуюте. Низенький толстый негодяй среди других негодяев-язычников.

– Я вижу его, сеньор капитан.

Орудийная команда сделала последние приготовления. Феррьера взял фитиль из рук канонира.

– Вы нацелились на еретика?

– Да, адмирал, вы готовы? Когда махну рукой, это будет сигнал к выстрелу!

– Хорошо.

– Не убий! – Это был дель Акуа.

Феррьера повернулся к нему:

– Они все язычники и еретики!

– Среди них есть христиане, и даже если они не были бы…

– Не обращайте на него внимания, канонир! – бросил адмирал. – Мы выстрелим, как только вы будете готовы!

Дель Акуа подошел к пушке и встал перед ней. Его массивная фигура возвышалось над ютом и вооруженными моряками, которые залегли у борта. Его рука покоилась на распятии.

– Я говорю: не убий!

– Мы убиваем все время, отец, – поморщился Феррьера.

– Я знаю, но стыжусь этого и прошу прощения у Бога. – Дель Акуа никогда прежде не был на юте военного корабля да еще в такой миг, когда в пушки вставлены запалы и пальцы лежат на спусковых крючках мушкетов, готовых изрыгнуть смерть. – Пока я здесь, убийства не будет, и я не прощу убийства исподтишка!

– А если они атакуют нас? Попытаются захватить корабль?

– Я буду просить Бога, чтобы помог нам победить!

– Какая разница, сейчас или чуть позже?

Дель Акуа не ответил. «Не убий, – про себя повторил он. – Торанага обещал все, а Исидо ничего».

– Что делать, адмирал? Сейчас самое время! – крикнул главный канонир. – Сейчас!

Феррьера с горечью повернулся спиной к священникам, бросил фитиль и подошел к поручням.

– Приготовьтесь отразить атаку, – прокричал он. – Если они без разрешения подплывут на пятьдесят ярдов, вам всем будет приказано стрелять, что бы ни говорили священники!

Родригес также был разъярен, но знал, что, как и адмирал, бессилен против священника. «Не убий? Боже мой, а вы сами? – хотелось крикнуть ему. – А как же аутодафе? А инквизиция? А ваши священники, которые выносили приговоры: „виновен“, „колдунья“, „слуга сатаны“, „еретик“? Вспомните: две тысячи ведьм было сожжено в одной только Португалии в тот год, когда я отплыл в Азию! Почти в каждой португальской деревне, в каждом городе, да и в доминионах, куда приезжали Божьи каратели, как гордо именуют себя инквизиторы в капюшонах, следом за ними тянулся запах горелого мяса».

Он отбросил страх и ненависть, сосредоточась на галере. Он теперь ясно различал Блэкторна и думал: «Эх, англичанин, приятно видеть тебя стоящим там и ведущим судно, такого высокого и самоуверенного. Я боялся, тебя казнят, и рад, что ты спасся, но на этом твое везение кончается: ты не имеешь на борту ни одной самой маленькой пушки, и я отправлю тебя в преисподнюю, что бы ни говорили священники. О Мадонна, защити меня от всех плохих священников!»

– Эй, на «Санта-Терезе»!

– Эй, англичанин!

– Это ты, Родригес?

– Ага!

– Как твоя нога?

– А, черт бы ее побрал!

Родригес очень обрадовался, услышав добродушный смех, донесшийся через разделявшее их море.

В течение получаса два судна маневрировали, выбирая подходящую позицию, гоняясь друг за другом, поворачиваясь и уходя. Галера пыталась зайти с наветренной стороны и прижать фрегат к подветренному берегу. Фрегат норовил выйти на свободное пространство, чтобы покинуть гавань, если потребуется. Но никто не мог добиться значительного преимущества, и, пока все это происходило, на фрегате наконец увидели рыбацкие лодки, сгрудившиеся у входа в гавань, и поняли, что́ это значит.

– Вот почему он идет на нас! Ему нужна защита!