Сегун. Книга 1

– Нет – только она. Иначе приглашение настоятеля покажется подозрительным. Дальше: отправь тайное послание моему сыну Сударе, что я покину Осаку, как только Совет регентов закончит свою работу – через четыре дня. Пошли весточку с гонцом, а завтра – еще и с почтовым голубем.

Недовольство Хиромацу было очевидным:

– Тогда не стоит ли мне собрать сразу десять тысяч человек? В Осаке?

– Нет. Людей здесь достаточно. Спасибо, старый друг. Думаю, я теперь сосну.

Хиромацу встал и расправил плечи. Потом, уже от дверей, спросил:

– Я могу передать Фудзико, моей внучке, разрешение покончить с собой?

– Нет.

– Но Фудзико – самурай, господин, и вы знаете, как матери относятся к своим детям. Ребенок был ее первенцем.

– Фудзико может иметь еще много детей. Сколько ей лет? Восемнадцать – только что исполнилось девятнадцать? Я найду ей другого мужа.

Хиромацу покачал головой:

– Она его не примет. Я слишком хорошо ее знаю. Это ее сокровеннейшее желание – покончить с жизнью. Пожалуйста!

– Скажи своей внучке, что я не одобряю бесполезную смерть. В прошении отказано.

Через некоторое время Хиромацу поклонился и собрался уходить.

– Сколько времени протянет этот чужеземец в тюрьме? – спросил Торанага.

Хиромацу не обернулся.

– Это зависит от того, насколько он свирепый боец.

– Благодарю тебя. Спокойной ночи, Хиромацу! – Удостоверившись, что остался один, он тихо произнес: – Кири-сан?

Внутренняя дверь открылась, она вошла и встала на колени.

– Немедленно пошли сообщение Сударе: «Все хорошо». Пошли с самыми быстрыми почтовыми голубями. Выпусти трех на рассвете одновременно. И еще трех – в полдень.

– Да, господин. – Она ушла.

«Один пробьется, – подумал он. – По крайней мере четыре станут жертвой стрел, шпионов, ястребов. Но если Исидо не разгадал значения условных слов, послание ничего ему не скажет».

Условные слова держались в секрете. Их знали всего четыре человека: старший сын Торанаги, Нобору; его второй сын и наследник Судара, Кири и сам Торанага. Послание означало: «Не обращать внимания на все остальные сообщения. Действовать по уговору пять». Это подразумевало, что надо немедленно собрать всех предводителей клана Ёси и их самых доверенных тайных советников в столице Торанаги Эдо и готовить войско к войне. Условными словами для войны были «малиновое небо». Убийство или пленение Торанаги делали неминуемым «малиновое небо», а стало быть, внезапное нападение на Киото всех его войск, под водительством Судары, который должен был захватить город и марионетку императора. Предполагалось, что одновременно в пятидесяти провинциях вспыхнут втайне подготовленные восстания, замысел которых лелеялся годами. Все цели: перевалы, города, замки, мосты – были давно выбраны. Не ощущалось недостатка в оружии, людях и планах, как это лучше сделать.

«Это хороший замысел, – думал Торанага. – Но он не удастся, если выполнять его буду не я. Судара проиграет. Не из-за бесшабашности, недостатка мужества или ума либо измены. Просто Сударе не хватит опыта и знаний, он не сможет увлечь за собой тех даймё, что еще колеблются. А также потому, что на его пути станут Осакский замок и наследник Яэмон, – неизбывный повод для вражды и ревности, которые накопились за пятьдесят два года войны».

Война для Торанаги началась, когда его, шестилетнего, взяли в заложники. Несколько раз его захватывали и выпускали, выпускали и захватывали – и так до двенадцати лет. В двенадцать он повел свой первый отряд и выиграл первый бой.

Так много битв, ни одной не проиграно. Но сколько врагов… И теперь они объединились.

«Судара проиграет. Возможно, ты единственный, кто может победить после объявления „малинового неба“. Тайко смог бы, конечно. Но лучше не доводить дело до „малинового неба“».

Глава четырнадцатая

Для Блэкторна это был адский рассвет. Ему пришлось сойтись в смертельной схватке с товарищами по заключению. Бой шел за миску каши. Оба противника были обнажены. Помещая арестанта в огромную, одноэтажную деревянную ячейку-блок, его одежду отбирали. Одетый человек занимал больше места и мог скрыть оружие под платьем.

Мрачное и душное помещение – пятьдесят шагов в длину и десять в ширину – было набито голыми потными японцами. Слабый свет сочился в щели между досками и балками, из которых сколотили стены и низкий потолок.

Блэкторн едва мог стоять прямо. Его кожа была исполосована сломанными ногтями соперника и усажена занозами. Вконец осатанев, он боднул врага в переносицу, схватил за горло и стал бить его головой о балки, пока тот не потерял сознание. Тогда он отбросил тело в сторону и, протиснувшись через потную людскую массу к месту в углу, которое наметил для себя, приготовился отразить новые атаки.