Сегун. Книга 2

– Более или менее, спасибо. А как у вас?

Оми распинался очень долго. Блэкторн не успевал ухватить всего сказанного – только отдельные слова, как при разговоре Оми с Мурой.

– Простите, я не понял.

– Отдыхаете? Как вам вчерашнее? Атака? Учебный бой?

– Ах, понятно. Да, я думаю, все прошло хорошо.

– А свидетельство?

– Простите?

– Выступление в роли свидетеля? Ронин Нэбара Дзодзэн и его люди? Уже забыли? – Оми изобразил удар штыком и засмеялся. – Вы были свидетелем их смерти. Смерти! Вы понимаете?

– Ах да… Честно говоря, Оми-сан, убийства не доставляют мне удовольствия.

– Карма, Андзин-сан.

– Да, карма. Сегодня будут учения?

– Да. Но Ябу-сама хочет поговорить с вами. Позже. Понимаете, Адзин-сан? Только поговорить, – терпеливо повторил Оми.

– Только поговорить. Понял.

– Вы начинаете неплохо изъясняться на нашем языке.

– Спасибо. Трудно. Мало времени.

– Да. Но вы умный человек и очень стараетесь. Это важно. У вас будет время, Андзин-сан, не беспокойтесь, я вам помогу. – Оми видел, что многое из сказанного не доходит до Блэкторна, но не обращал на это внимания, ибо Блэкторн улавливал суть. – Я хочу быть вашим другом. – Потом повторил это более отчетливо. – Вы понимаете?

– Друг? Я понимаю «друг».

Оми показал на себя, потом на Блэкторна:

– Я хочу быть вашим другом.

– Спасибо. Очень польщен.

Оми снова улыбнулся, поклонился как равный равному и ушел.

– Дружить с ним? – пробормотал Блэкторн. – Он забыл? Я не забыл.

– Ах, Андзин-сан, – воскликнула Фудзико, подбегая к нему, – не хотите ли поесть? За вами скоро пришлет Ябу-сама.

– Да, спасибо. Много разрушать? – спросил он, указывая на дом.

– Извините меня, но вам следует говорить: «Много разрушений?»

– Много разрушений?

– Почти ничего не пострадало, Андзин-сан.

– Хорошо. Много пострадать?

– Извините меня, но нужно сказать: «Много раненых?»

– Спасибо. Раненых много?

– Нет, Андзин-сан. Никто не ранен.

Внезапно Блэкторн устал от необходимости то и дело поправляться.

– Я голод. Давайте есть!

– Да, сейчас. Но извините, вам следует сказать: «Я голоден». – Фудзико дождалась, когда он произнесет эту фразу правильно, и убежала.

Он сел на веранде и стал следить за Ёки-я, старым садовником, собиравшим обломки и опавшие листья. Он видел, как женщины и дети приводят в порядок деревню, как лодки выходят в море. Жители деревни потянулись на поля, хотя ветер и мешал им. «Хотел бы я знать, какие налоги они платят, – сказал он себе. – Не желал бы я очутиться в шкуре здешних крестьян. Да и не только здешних – никаких».

На рассвете он был поражен опустошением, которому подверглась деревня.

– Такой шторм вряд ли повредил бы дома в Англии, – сообщил он Марико. – Конечно, это был сильный шторм, но не самый мощный. Почему вы не строите дома из камня или кирпича?

– Из-за землетрясений, Андзин-сан. Подземные толчки способны обрушить любое каменное здание на головы его обитателей. Наши постройки не могут похоронить и покалечить много людей. Вот посмотрите, как быстро все будет восстановлено.

– Да, но они, должно быть, легко воспламеняются. И что случится, когда задуют ветры посильнее? Тайфуны?

– Тогда будет очень плохо.

Она рассказала о сезоне тайфунов, который обычно длился с июня до сентября, но иногда наставал раньше или позже. И о других природных катастрофах.

Несколько дней назад произошло небольшое землетрясение. Котелок упал с жаровни и перевернул ее. К счастью, угли сразу потушили. Один дом в деревне был охвачен огнем, но пламя не успело далеко распространиться. Блэкторн никогда не видел такой ожесточенной схватки с огнем. В деревне мало кто обратил внимание на этот случай. Крестьяне только посмеялись и продолжали заниматься своими делами.

– Почему люди смеялись?

– У нас считается постыдным и невежливым показывать сильные чувства, особенно страх. Так что мы прячем их за смехом или улыбкой, хотя не должны бы делать и этого.

«Некоторые из вас показывают», – мысленно возразил Блэкторн.

Он думал о Нэбаре Дзодзэне. Тот умирал недостойно, скуля от страха, умоляя о помиловании. Убивали его медленно и жестоко. Ему разрешили бежать, потом проткнули штыком под общий хохот, снова погнали как зверя и подрезали поджилки. Позволили уползти, затем медленно вспороли живот, глухие к истошным крикам, и оставили умирать, истекая кровью и слизью.

Покончив с ним, Нага обратил внимание на остальных самураев. Трое людей Дзодзэна тут же рухнули на колени, обнажили животы и положили перед собой короткие мечи, чтобы совершить сэппуку. Трое товарищей, вызвавшиеся помочь, воздвиглись у них за спиной, обнажив длинные мечи и ухватившись за рукояти обеими руками. Нага и его люди больше не вмешивались. Как только самураи, стоящие на коленях, потянулись за своими мечами, подставив под удар шеи, три клинка обрушились вниз и снесли им головы. От удара о землю клацнули зубы убитых, и все стихло. Тут же налетели мухи.

После этого на колени опустились двое из оставшихся самураев, последний приготовился исполнить роль помощника. Первый из коленопреклоненных был обезглавлен тем же способом, что и его товарищи, как только потянул руку к оружию. Другой сказал: