Сейчас или никогда

— Я вырос в этом доме, — с нескрываемой грустью сообщил Гарри, направляясь с Мэл в библиотеку через большую гостиную. Мэл с интересом оглядывалась по сторонам, словно запоминала расположение комнат и вещей в этом небольшом, но очень уютном доме, который действительно был похож на жилище преуспевающего фермера. Причем наибольший интерес вызывали у нее старинные, почти антикварные вещи, в огромном количестве расставленные на столах и полках. А библиотека поражала не только своим интерьером, но прежде всего большим количеством книг, среди которых выделялась классическая литература. Старомодная лампа отбрасывала свет на все внутреннее пространство библиотеки, что делало ее еще более таинственной и загадочной.

Мэл вдруг подумала, что именно о таком доме она мечтала в детские годы. К сожалению, эта мечта так и осталась для нее несбыточной. Ее пентхаус даже при самом сильном воображении трудно было назвать домом.

На пороге библиотеки неожиданно появилась Миффи.

— О, Гарри, ты решил показать Мэллори наш дом? Очень мило с твоей стороны. — Она улыбнулась и подошла к ним. — Знаете, дорогуша, именно здесь Гарри провел почти все свои детские годы. А я — свой медовый месяц, о чем нисколько не жалею. Помню, тогда я даже мысли не допускала, что могу оставить этот дом и уехать куда-то. А теперь меня тянет в дальние путешествия. Думаю, что мне просто хочется наверстать упущенное и попутешествовать.

Она умолкла и взглянула на фотографию мужа.

— Да, это наш Гарольд. Моя единственная и истинная любовь. Мне очень недостает его сейчас, — добавила она с грустью.

Мэл посмотрела на Гарри и улыбнулась. Теперь она понимала, откуда у Гарри те черты характера, которые вызывали у нее удивление.

А Миффи тем временем подошла к столу и стала показывать Мэл все фотографии, рассказывая, кто на каждой изображен. Их было много, что неудивительно, учитывая сам факт соединения двух крепких и многочисленных родов.

— Понимаете, Мэл, и Пискотты и Джорданы всегда славились своей любвеобильностью и заводили много детей. Дело дошло до того, что мы сейчас с трудом припоминаем всех наших родственников.

Она сделала паузу и с интересом посмотрела на Мэл.

— А какая у вас семья, моя дорогая? — неожиданно спросила она, расставляя фотографии на прежнее место. — Надеюсь, не такая огромная, как у нас? Вы только представьте себе… — Она осеклась, поймав предупреждающий взгляд сына.

После минутного замешательства Миффи быстро опомнилась и беззаботно расхохоталась.

— Простите ради Бога! Гарри всегда упрекает меня в чрезмерном любопытстве, и не без оснований, надо сказать. Я совсем забыла, что вы познакомились совсем недавно и мало знаете друг друга.

Мэл бросила на Гарри удивленный взгляд, а Миффи тем временем подхватила ее под руку и повела к выходу.

— Мама, не пора ли подавать десерт? — крикнул он вдогонку, поспешив за ними на крыльцо.

— Да, да, пожалуй, ты прав. Сейчас я распоряжусь насчет этого.

— У тебя замечательная мать, Гарри, — тихо произнесла Мэл, вспомнив свое безрадостное детство. — Она такая живая, энергичная и… очень добродушная. — При этом она подумала, что Миффи обладает как раз теми качествами, которые напрочь отсутствовали у ее матери.

Дворецкий подошел к гонгу и ударил двенадцать раз, после чего на поляну выкатили на тележке огромный торт, украшенный цветами и фруктами. Он был преимущественно желтого цвета, а его верхушку украшали огромные желтые розы. Оркестр заиграл традиционную музыку, а все гости хором запели «Happy Birthday To You». Миффи подошла к торту и одним махом задула все свечи. После этою она отрезала первый кусок и отложила его в сторону.

— Как вы все прекрасно знаете, — торжественно объявила она, — этот первый кусок я отрезала для Гарольда, да пребудет с ним Всевышний. Второй предназначен для моего сына. А теперь прошу всех разделить со мной эту трапезу. — Она стала нарезать торт, при этом не забывая произносить имя гостя, которому предназначался отрезанный кусок. И каждый раз давала краткую характеристику этому гостю, а иногда даже рассказывала анекдот.

Внимательно наблюдая за ней, Мэл не могла отделаться от чувства, что она все еще маленькая девочка, которая сидит в зале кинотеатра и с замиранием сердца смотрит какой-то волшебный фильм. И Миффи — одна из героинь этого фильма. И что все это будет продолжаться вечно, но только уже не в кино, а в самой что ни на есть ее реальной жизни. А все эти люди позволят ей стать неотъемлемой частью своего чудесного сообщества.

Глава 22

Ровно в полночь свет почти во всех домах погас, и улица, на которой жила Сьюзи Уокер, погрузилась в непроглядную темноту. Мужчина вышел из «вольво» и с облегчением потянулся. Слишком долго ему пришлось сидеть в машине.

Придерживаясь затемненной стороны улицы, он быстро пошел по направлению к дому, за которым так долго наблюдал. Одет он был в темные брюки и черную рубашку.